Когда рубится сук
Шрифт:
— Это переломный момент, — тихо сказала Мира.
— Пресыщение, — буркнул Джо. — Пресыщение терпением или нечто подобное. Это вполне возможно.
В поле зрения появился Александр, сжимавший в руках что-то голубое. Он сел и принялся манипулировать сверкающими
— Джо, у него то самое голубое яйцо! Он взломал шкаф.
— Но Кват говорил ему… — начал Джо.
— Это опасно!
Александр посмотрел на них, улыбнулся и согнул спицы на манер люльки размером с яйцо.
Калдерон вдруг понял, что выскочил из кровати и находится уже на полпути к двери. Он резко остановился.
— Знаешь, — задумчиво сказал он, — это яйцо может его поранить.
— Нужно его отобрать, — согласилась Мира, неохотно поднимаясь с постели.
— Посмотри на него. Ты только посмотри на него! — настаивал Калдерон.
Александр превосходно справлялся со спицами, его руки то появлялись, то исчезали из виду, когда он крутил в руках тессеракт. Особая мина уверенного знания придавала его пухлому лицу выражение, которое они уже хорошо знали.
— И это будет происходить снова и снова, — говорил Калдерон. — Завтра он станет еще менее похож на себя, чем сегодня. А как он будет выглядеть через год?
— Я знаю, — эхом откликнулась Мира. — И все же я думаю, нам придется… — Она умолкла и внимательно смотрела, стоя рядом с мужем. — Полагаю, устройство будет готово, как только он подключит последнюю спицу. Мы должны
— Думаешь, мы сумеем?
— Нужно попробовать.
Они переглянулись.
— Это похоже на пасхальное яйцо. Я не слышал, чтобы они кому-то причиняли вред, — заметил Калдерон.
— Пожалуй, это даже пойдет ему на пользу, — тихо произнесла Мира. — Ребенок обожжется раз и потом уже боится огня, оставляя спички в покое.
Они продолжали молча наблюдать.
Прошло еще минуты три, прежде чем Александр добился того, чего хотел. Результат был ошеломляющим: вспышка белого света, грохот, и Александр исчез в ослепительном блеске, оставив после себя лишь запах паленого.
Когда зрение вернулось к ним, они увидели перед собой пустое место.
— Телепортация?.. — ошеломленно прошептала Мира.
— Пойду проверю.
Калдерон прошел через комнату и остановился, разглядывая мокрое пятно на ковре. Рядом стояли тапочки Александра.
— Нет, это не телепортация, — сообщил он, потом глубоко вздохнул. — Он испарился, а значит, никогда не вырастет и не отправит в прошлое Бордента, чтобы тот вломился к нам. Ничего этого не было.
— Мы не первые, — неуверенно произнесла Мира. — Просто наступает переломный момент. Как мне жаль первых родителей, которые этого не дождались!
Мира резко отвернулась, но Калдерон успел заметить, что она плачет. Глядя ей вслед, он подумал, что лучше сейчас оставить ее в покое.