Когда смерть разлучит нас…
Шрифт:
Промелькнувшее беспокойство было похоже на ревность: оказывается в его жизни уже была такая сводящая с ума любовь, потеря которой изранила его. Возможно, в эту самую секунду он даже думает о той женщине. Каролайн бы всерьез обеспокоила эта новость, если бы не… ох, боже… как же он… хорош.
— Не нужно. — Выдохнула она, подаваясь навстречу. — Просто… не отпускай меня.
Очевидно, если он и собирался, то точно не в ближайшие часы. Давая повод задуматься над тем, как можно быть настолько… идеальным.
— Я не могу принять от тебя
Она лежала на мужчине сверху, уткнувшись в его шею, и кажется совершенно его этим не стесняя. Слушая дыхание и сердцебиение, звук которых успокаивал лучше любой гармонии из семи нот.
Что касается разговора, если уж до него дошло дело: Каролайн хотела озвучить нечто совсем противоположное несогласию. Как насчет «какой же ты потрясающий»? или «не возьмешь выходной еще на денек? два? неделю?». А может «ты так восхитительно пахнешь». Книга для нее сейчас находилась в ином мире, а не комнате.
Эохайд тихо, как будто печально усмехнулся.
— Через девять дней тебе исполниться двадцать один год. — Проговорил он в итоге. Его грудь поднялась и расширилась посредством тяжелого вздоха.
— Тебя это печалит? — Ее улыбка коснулась его горла.
— Можешь считать это подарком.
— Ты мог бы подарить мне цветы и открытку.
— Тебе до сих пор нравятся орхидеи?
— Как ты можешь знать обо мне так много, тогда как я… — Определенно, этот разговор набрал бы обороты, будь у нее хоть немного энергии. — Не хочу…
— Мы можем выбрать тебе подарок вместе.
— …сопротивляться тебе.
Она быстро заснула в наступившей тишине, пытаясь убедить себя в том, что это молчание вовсе не горькое, а умиротворенное. И что в их раю нет никакого змея. Вот только мужские руки, так крепко и настойчиво, словно что-то доказывая, обнявшие ее, говорили об обратном.
22 глава
Нежелание сопротивляться и невозможность, абсолютная бесполезность этих усилий, все-таки — разные вещи. Потому тот факт, что Каролайн теперь убежденно называет себя несвободной даже нельзя назвать поражением, скорее логичным исходом, оттянутым по глупости.
Мистер Брейвер укатил на конференцию в любимый Мюнхен, доверяя свою группу в надежные руки своего коллеги. Что тут скажешь? скатертью дорога, хотя Кэри и относилась к престарелому преподавателю со всем уважением.
Как отъезд профессора Брейвера соотносится с ее размышлениями о бесполезности сопротивления? Сидя ныне в конце переполненной аудитории, Каролайн смотрела вниз, на отвечающую студентку-первокурсницу. Бедняжка была умнее ее — даже не подумала сопротивляться этой магии, которая была заложена в Эохайда Творцом вместе с духом. Этот человек мог просто смотреть на женщину, а той казалось, что он уже прикасается к ее обнаженной коже, ласкает ее губами… в самом низу.
Закрыв глаза, Кэри поспешила сделать отрезвляющий глоток воздуха. Эти воспоминания были не просто неуместны. Скорее, чертовски опасны. И дело не только в точившей ее ревности, от которой можно было ждать любых выкрутасов. А в
Кэри меньше всего хотела стать ему обузой. Хватит с Брендана и того, что в его доме появился нахлебник. Портить ему репутацию не входило в ее планы, с каким бы пренебрежением сам мужчина не относился к сплетням.
Задыхаясь от волнения, первокурсница опустилась (рухнула) на свое место. Ее блестящие расширенные глаза ждали похвалы. Не только ее, конечно, но и этого бы хватило, чтобы достигнуть нирваны.
— Неплохо сказано! Сразу видно, вы увлекаетесь Бернардом Шоу. — С одобрением ответил Эохайд, обходя свой стол. Его пальцы скользили по столешнице, приковывая взгляд.
Девушка потеряла сознание от счастья, а Кэри обхватила голову руками, ненавидя себя за то, что студент младше на два курса знает Шоу лучше нее. Из какой пьесы та, озвученная ей, цитата? Проклятье, если собственное невежество так раздражает саму Кэри, то что говорить о Эохайде…
За такими мыслями она кое-как дотянула до конца лекции.
Студенты расходились с явной неохотой, как и Каролайн намеренно медленно собирая свои вещи. Да, на этот раз ей тоже нужно было переброситься парой слов с профессором, прежде чем она уйдет на следующую лекцию.
К примеру, отважиться спросить по поводу Мэта, который не появлялся в университете уже неделю и никто, включая преподавателей, не знал, что сталось с парнем.
Если же поджилки задрожат под его взглядом, то она просто скажет, что завтра сможет спокойно пережить его отсутствие. Ее день рождения — вовсе не повод пренебрегать работой. Ведь, судя по молчаливой угрюмости, которая не отпускает мужчину вот уже который день, его внимания требуют какие-то проблемы. Пусть спокойно решает их, все-таки Кэри надеется, что у них еще будет время отметить не один праздник совместно.
Окинув взглядом опустевшую аудиторию, Каролайн поднялась со своего места. Единственная студентка (та самая любительница Шоу) все еще копалась со своей сумкой, но Кэри надеялась что это надолго не затянется. Спускаясь, она смотрела на то, как Брендан наклоняется к ноутбуку. Его пальцы пробежали по клавиатуре. Опять хмурится. Узнать бы…
— Я… я люблю вас!
Тоненький голосок прозвучал чертовски громко. Просто как долбаный гром среди ясного неба. Замерев на месте и задержав дыхание, Каролайн отыскала взглядом первокурсницу, как по щелчку пальцев переместившуюся к преподавательскому столу.
Фух, в аудитории стало жарковато. Адски.
От красных щек молоденькой шатенки, кажется, шел пар… И, надо же, она тоже увидела нежелательного свидетеля своего признания слишком поздно. Потому теперь готова была сквозь землю провалиться.
Что касается мистера Эохайда? Настороженно и медленно он перевел свой взгляд со своей очередной поклонницы на Каролайн, явно намереваясь что-то сказать.
— Не буду вам мешать. — Подняв ладони вверх, Кэри оборвала его намерение, поспешно проходя к выходу.