Когда вас кто-то любит
Шрифт:
– Кстати о затворничестве: пожалуй, мне не терпится увидеть здешние пейзажи с вершины монастырского холма, – беспечно заметил Дафф. – Хотелось бы посмотреть на мир свежим глазом.
– Согласна. Уже и не помню, когда я любовалась прекрасными видами.
– Простите меня заранее, ибо я уже пользуюсь преимуществами нашей дружбы, но не спросите ли у вашей матушки разрешения посетить скачки?
Ему не хотелось отпугнуть ее, поэтому Дафф не сказал, что с нетерпением ждет ее согласия и завтрашнего дня.
– С удовольствием.
Она
Но тут неожиданно появился вишневый пудинг, и, оставив грустные темы и мысли, они стали наслаждаться вкусным обедом, вином и оживленной беседой.
Обе стороны согласились, что столь приятное времяпрепровождение можно определить как полное довольство. Дафф не помнил, когда так много смеялся, Аннабел же наслаждалась каждой минутой, как запретным плодом.
Долго так продолжаться не могло.
Но пока продолжается, она будет смаковать каждый момент.
Глава 9
Вид с монастырского холма был еще более живописным, чем помнили они оба. Долина, расстилавшаяся внизу, зеленая и плодородная, насколько мог видеть глаз, представляла собой лоскутное одеяло полей, буколически усеянных пасущимся скотом. Долину почти надвое разделяла голубая, как небо, река.
Они сидели на попоне, которую расстелил на земле Дафф, и говорили о прошлых временах, когда они вот так же сидели здесь в детстве и любовались пейзажами.
– Тогда жизнь была проще, – пробормотал Дафф.
– Безусловно, проще, – со вздохом согласилась Аннабел.
– Ничего, скоро все устроится.
Эдди был слишком далеко, чтобы услышать это оптимистическое заявление, но если бы услышал, наверное, станцевал бы джигу.
– Надеюсь, вы правы.
Временами она была не так уж в этом уверена.
– Позвольте помочь вам и вашей семье, – попросил он и, не дав ей ответить, поспешно добавил: – Вы сделаете мне огромное одолжение.
– Бросьте, Дафф, не стоит меня искушать. Вы из тех, кто и без подобных затей имеет все, что может предложить ему жизнь.
– Одного богатства недостаточно.
– Только не говорите это несчастным, которые каждый день тяжким трудом добывают свой кусок хлеба, – фыркнула она.
– Понимаю. Но я с радостью сделаю для вашей семьи все, что смогу.
– Я вполне способна сама позаботиться о родных.
– Я вам верю. Но у нас десятки слуг, а вам наверняка не помешает пара лишних рук, чтобы снять бремя забот с вас и Молли.
– Не делайте этого, Дафф, – проворчала Аннабел, поджав губы.
– Но мне так хочется.
Она пронзила его яростным взглядом.
– А вот я совершенно не желаю быть в чем-то вам обязанной.
– Никаких обязательств.
– Так
– Только не я.
– Вас так истощили раны? – с намеренной грубостью осведомилась она.
Но он не поддался на уловку, а с улыбкой спросил:
– Хотите узнать точно?
– Вот видите? Вы действуете, совсем как любой мужчина, делающий вид, что отказывается от того, чего в действительности добивается.
– Вы очень недоверчивы.
– Считаете это моим недостатком? – вызывающе бросила Аннабел.
– Я ничем не заслужил вашего недоверия.
– Значит, я могу принять ваше предложение, не опасаясь, что вы потребуете чего-то большего?
– Почему бы вам не сказать прямо? Потребую, чтобы вы стали моей любовницей.
– Прекрасно. Так вы этого не хотите?
– Я не сказал ничего подобного. Просто дал слово, что не попрошу этого.
– Попросите!
– Ни за что.
Она издевательски усмехнулась:
– Полагаю, вы не захотите заключить пари?
– Проиграете.
– Сомневаюсь.
– Ваше дело, – улыбнулся он, – но я не стал бы ставить больше, чем вы можете позволить себе проиграть.
Она так и не поняла, раздражает или оскорбляет ее абсолютное спокойствие Даффа. Но вызов был брошен, и она не смогла устоять:
– Что бы вы сказали насчет пятисот фунтов?
Похоже, она слишком осмелела, зная, что большинство знакомых аристократов могли справиться со своими амурными порывами не больше, чем с приливами и отливами морских волн.
– Я не советовал бы рисковать столь большой суммой. Вашей семье она пригодится больше, чем мне.
– Я не намерена проигрывать.
– Уверены?
– Совершенно.
– Значит, пятьсот фунтов. И никаких временных рамок?
– Вечность? – легкомысленно предложила Аннабел.
– Я предпочел бы нечто более определенное.
– Потому что имеете скрытые мотивы?
– Нет, – рассмеялся он, – потому что привык получать свои выигрыши.
– Какая спесь!
– Вовсе нет. Я просто знаю, на что способен. И пока мы определяем правила, я был бы рад, разреши вы пока что помочь вашей семье. Почему бы не… скажем, два месяца? Разве этого недостаточно, чтобы убедить вас в полном благородстве моих мотивов?
Она очень долго молчала, вовсе не уверенная, хочет ли настолько сближаться с маркизом Дарли, пусть и искалеченным войной. С другой стороны, его помощь действительно пригодится. И нельзя отрицать, что неплохо бы иметь его рядом на случай, если Уоллингейм обнаружит ее местопребывание. И кроме того, пятьсот фунтов есть пятьсот фунтов.
– Два месяца?
– Да. – Он не сказал: «Если только вы сами не попросите меня об этом раньше», – мысль, которая застала его врасплох и ужасно удивила. Поэтому маркиз тут же добавил: – Решать вам, конечно.