Когда вдруг решил... что уже... поздно
Шрифт:
— Уже после оглашения результатов, если твоё беспокойство сводится к этому факту. — Добавил он совершенно спокойно. — Так вот, ты пойдёшь в группу к Строговцеву. Достойный учитель для пытливого ума. Если туда поступать, то только к нему и идти. Ты знать об этом не могла, а вот я проявил заботу и настойчивость. Он либо проглотит тебя, пожуёт и выплюнет, либо сделает фавориткой. На курсе не более одного любимчика, если говорить завистливым языком. Если же рассуждать здраво, то выбирает наиболее талантливого и поддерживает во всём. Даёт знания, которые ни в одном учебнике не сыщешь, тренирует навыки,
— Даже и не знаю, поблагодарить мне тебя или, наоборот…
— Можешь себе посочувствовать. — Опередил отец мои размышления. — Работать придётся много, если слово «много» в принципе способно передать каторжный труд, который тебе придётся на себя взвалить.
— Вот уж подфартило, так подфартило…
— Об этом слове можешь забыть. Всего придётся добиваться собственными силами. На любовь времени не останется. — Заметил с определённым намёком, а я тут же взъершилась.
— Это не обсуждается.
— Ну, разумеется. — Язвительно улыбнувшись, отец презрительно скривил губы. — Я отчего-то так и подумал. А сейчас тебе пора бежать.
— С чего бы?
— Ну как же?.. Любимый звонит. — Кивнул отец в сторону гостиной, где и, правда, разрывался мой телефон.
— Поступила! — Довольно взвизгнула я в трубку, как только на вызов ответила. Андрей сдавленно рассмеялся.
— Я в тебе не сомневался. Поздравляю. Приехать на этих выходных не смогу. Может, в конце сентября.
— Ох уж эти обещания…
— Я так понял, ты не особо расстроилась?
— Я в ужасе от подобной перспективы. Папа заверил, что света белого мне не видеть, если хочу чего-то добиться. Так что твой приезд в конце сентября находится под угрозой срыва.
— Я вызволю принцессу из тёмной башни, выкраду вместе с решёткой и… как там дальше было?.. Давай жить сегодняшним днём. — Выдохнул в итоге, не позволяя мне логический ряд продолжить.
— Да, конечно, я в тебя верю. И, кстати, совсем забыла сказать: мне крёстный твой звонил. Своеобразный человек. И очень настойчивый. Знаешь, пока разговаривала с ним, вдруг подумала, что помедли я хоть на мгновение, он бы сам за меня всё решил. Едва успела отмахнуться от предложения разобраться со всеми моими проблемами.
— Ну да, он такой. Ты не скучай там, ладно. Я наберу на днях. Договорились?
— То есть, у тебя нет времени даже для разговора со мной. — Догадалась я, а Андрей сопротивляться не стал, сознался.
— Дел много. Проблем ещё больше. Очень не хватает твоей поддержки. Хотелось бы смотреть в глаза и осознавать, что всё делаю правильно. Потому что для тебя. А так приходится только надеяться. Обещай, что будешь вести себя хорошо и слушаться папу.
— Люблю тебя.
— И я. Пока. Целую. — Поторопился он отключиться, зарождая во мне ту нездоровую ревность, которой я снабжала его последних полтора года нашей с ним непростой и едва ли язык повернётся сказать, что совместной жизни.
А с осенью в обыденность пришли хлопоты, заботы, бесконечные задачи, что вставали каждое утро на порядок раньше меня, потому всегда были в боевой готовности. А ещё профессор Строговцев и сумасшедшая подружка Альбина, которая своими немыслимыми поступками порой заводила в тупик.
* * *
— Алька, привет, какими судьбами? — Разглядела Рита в зале ожидания знакомое лицо и на некоторое время растерялась. Девушка же, наоборот, радовалась как ребёнок, сверкала белозубой улыбкой, не позволяя увернуться от нереально навязчивых объятий и эмоциональных поцелуев.
— Какими ещё судьбами, будто не знаешь! После очередных фортелей у отца нет никаких душевных сил на тебя смотреть, вот он меня и отправил встречать непутёвую.
— Это он так сказал, непутёвую?
— Нет, это я так сказала. — Альбина окинула подругу долгим взглядом и с облегчением выдохнула. — А он говорил что-то про стадо и овцу в нём. Разумеется, паршивую. Но квартиру тебе прикупил, всё по моему вкусу обставил, шмотками шкафы наполнил.
— То есть дома мне лучше не появляться?
— А то! Год прошёл, а он всё ещё вздрагивает, завидев твоего бывшего на пороге. Стыдно мне, говорит, в глаза ему смотреть.
Марго неодобрительно фыркнула.
— Можно подумать…
— Ну, кто их, мужиков этих поймёт… — Аля сориентировалась и махнула рукой в нужную сторону, ни на секунду не выпуская руку Риты из своей ладони. — Я с твоей бывшей домработницей как-то встречалась. — Доверительно шепнула, при этом будто чувствовала себя неуютно, ведь, как известно, гонца с плохими новостями… — Так она говорит, хозяин в порыве сжёг все твои вещи, распотрошил косметику и напрочь уничтожил комнату, запретив в ней прибираться, да и просто входить под любым предлогом тоже. Во даёт, бешеный! И что его так проняло?! — Натурально удивилась, на Риту с интересом поглядывая. Будто та могла ответ на этот вопрос дать. — И на фоне подобных срывов могу себе представить, что тот папашке твоему высказать мог. Так что ты до сих пор в опале. Не стоит лезть на рожон. Отсидись, понаблюдай.
— Год отсиживалась вроде…
— Ну, год! Это ты там год. — Аля своеобразно повела глазами. — А теперь ты здесь и свои чувства и эмоции ему следует проявлять аккуратнее. Чтобы не подумала, не дай бог, что папочка тебя не любит. Любит, не сомневайся. — Аля отмахнулась, на корню зарубая неприятный холодок, что всё норовил пустить буйные побеги. — Но гневается! — Предупредила, демонстративно выставив указательный палец.
— Ну, хорошо, с этим понятно. — Рита с сомнением на подругу посмотрела, прежде чем сесть в автомобиль. — А с работой что? В переписке папа сказал, что всё уладил.
Альбина нетерпеливо притопнула ногой, предлагая не медлить, и машина тронулась с места.
— Ну, раз сказал, что уладил, значит, так оно и есть. У Зотова Семёна Алексеевича трудиться будешь. — Сказала так, будто отмахнулась, и Рита напряглась.
— Кто это, не помню?
— Да я и сама толком не в курсе. Дочка у него такая… миленькая такая… глупенькая… ты должна помнить… Мы с ней в школе красоты пересекались как-то. Имя у неё ещё такое… то ли Прасковья, то ли Ефросинья…
— Всё, я поняла. — Скривилась Марго, пеняя подруге на излишний трагизм. — Софья Зотова. Сеть продуктовых у них. Скромная, но стабильная.