Когда вместе тесно

Diurdana

— Что? — Катя устало посмотрела на него. — Что ты хотел сказать?

— Ничего. Ты права.

В холле отеля Катя оглядела себя в большие зеркала — она была грязной, лохматой как баба Яга, в рваных на коленке джинсах… Девушка, обернувшись, напоролась на насмешливый взгляд одного из постояльцев. Что-то в его облике показалось ей странно-знакомым и она вдруг с удивлением узнала того самого блондина из бара. Он, приподняв бровь, оглядывал ее с ног до головы. Еще два дня назад, Катя предпочла бы умереть страшной смертью, чем попасть в подобную ситуацию. Сейчас же она скривилась в ответ на взгляд парня. Подумала

о том, как не важно сейчас все, что раньше казалось ей катастрофой вселенского масштаба. Стоит только познать настоящие трудности, чтоб переоценить все ее прошлые заботы.

Они поднялись в номер и заказали ужин. Пока он готовился, по очереди приняли душ. После упали на кровать, и уснули, не сказав друг другу ни слова.

* * *

Ночью Катя подскочила на постели от страшного сна. Открыв глаза, ей в первое мгновение показалось, что ее окружает все та же кромешная тьма, и она тихо вскрикнула. Поняв, что она в номере отеля, девушка, на всякий случай провела ладонью по подушке, одеялу, убеждаясь, что это не сон и она действительно в безопасности. Прижала руку к глухо бьющемуся сердцу.

Ночь была безлунной, оттого в номере было так темно. В пещере ночью темнота была липкой, вязкой, словно ее можно было потрогать руками, и она вглядывалась в нее до боли в глазах, до появления разноцветных бликов от напряжения… Сейчас, когда глаза ее привыкли к темноте, девушка уже без труда могла различить обстановку спальни.

Катя закрыла лицо руками, отвернулась от спящего рядом Славы и расплакалась. Ее все еще колотило от недавно испытанного ужаса пробуждения. Наверное, она никогда в жизни не забудет, как проснулась в темноте от прикосновения чего-то живого к ее лицу, какая паника ее тогда охватила. Наверное, ей не в последний раз приснилось, что она все еще находится там. Наверное, часть ее навсегда осталась в этих пещерах.

— Кать, — комната наполнилась тусклым светом ночника и сильная ладонь, к которой она так привыкла за то время, что они пробыли в каменном лабиринте, сжала ее плечо, принуждая повернуться на спину, — ты что, плачешь? Ведь все позади…

Над ней склонился Слава, он выглядел заспанным — видимо еще не до конца проснулся. Катя испытала странное чувство неудобства за то, что разбудила его — у них завтра долгая дорога домой, им обоим нужен отдых. Но ей просто необходима была сейчас его поддержка.

— Приснилось, что мы все еще там.

— Это просто сон, страшный сон, Кать.

— Мне так страшно было там, Слава…

— Я верю.

— А когда ты ушел, я думала, ты не найдешь меня и когда представила, что осталась совсем одна…

— Я понимаю, котенок, я представляю, как ты напугалась.

— Мне что теперь всю жизнь со светом спать?

— Это пройдет, Кать, забудется, когда мы вернемся. Ну же, не плачь.

Но, похоже, все, что пыталась сдержать в себе девушка во время их блужданий по пещерам, сейчас решило вырваться наружу. Слез не становилось меньше, а Катя уже судорожно вдыхала воздух, словно пребывала на грани истерики. Слава не знал, как ее успокоить и, прижав к себе, почему-то стал целовать ее лицо, ее глаза и мокрые от слез щеки, а потом совсем неожиданно для себя ее мягкие губы.

Поняв, что девушка ответила на его поцелуй, Слава отстранился и посмотрел на нее. Неизвестно, что он ожидал прочитать

в ее глазах, но Катя смотрела на него так доверчиво, так трогательно, как он в жизни не видел, чтоб она на кого-то смотрела. Девушка зарылась пальцами в волосы на его затылке, нежно перебирая их и приоткрыв губки, легонько потянула его на себя. Слава поддался и позволил ей прижаться к своему телу.

Катя обняла его, скользнув ладонями по его груди к спине, и сейчас кончиками пальцев водила по напряженным мышцам от лопаток к пояснице и обратно. Уткнувшись в его шею, слегка приподняв голову, она покрывала ее нежными поцелуями. Все что ей нужно было сейчас — это он. И от этой близости его сейчас, от его поцелуев, в груди разливалось неизведанное раннее чувство теплоты и хотелось плакать, но плакать от счастья. Он ее теперь, только ее!

Все ее недавние страхи и сомнения пропали бесследно и Катя впервые в жизни, отдалась мужчине безоглядно. И в тот момент она верила, что и он целиком и полностью принадлежит ей. А разве может быть иначе?

Слава снова поцеловал ее, только теперь по-настоящему. Лаская ее губы, иногда чуть прикусывая их. Иногда отстранялся и нежно прикасался подушечкой большого пальца к нижней губе, потирая ее, а потом снова жадно припадал к ее рту, словно пил ее и не мог утолить свою жажду. Не мог оторваться.

Его ладонь, державшая ее лицо, скользнула вниз, и крепко ухватив край майки, в которой Катя спала, потянула с нее ненужную, мешавшую обоим вещь. Вынырнув из ворота, девушка сглотнула, увидев, как он смотрит на ее грудь. Как нежно прикасается к ней своей ладонью, как наглядевшись, берет в рот напряженный сосок. Перекатывает его во рту, слегка втягивает в себя, обводит языком. Переключается на другой. А она в это время растворяется в своих ощущениях и, зарывшись руками в его волосы, притягивает его к себе.

Слава ненадолго оставляет в покое ее грудь, возвращается к губам, пересохшим от слишком частого дыхания. Он слегка ложиться на нее, так, что чувствует ее грудки своим телом и от этих ощущений скользящих по его коже горошин, сам едва не стонет. И снова целует ее, переплетается с ней языками, обводит контур губ, втягивает в рот то верхнюю то нижнюю.

На секунду отстраняется и становится холодно. Кожа девушки тут же покрывается мурашками и появляется предательская дрожь. Хочется, чтоб он вернулся в ее объятия, накрыл собой, согрел… А он садится на колени между ее ног и снимает с нее шорты. Окидывает ее обнаженное тело внимательным взглядом, а Катя не просит его выключить свет и не пытается от него закрыться и, черт, как же ему это нравится! Он раздвигает колени девушки и, нависнув на ней, медленно-медленно начинает входить в нее.

Входит осторожно, наслаждаясь ощущениями, оттягивая момент удовольствия от той секунды, когда он целиком заполнит собой ее тело. В конце, все же не выдерживает и шепчет:

— Ох, Катя… Черт…

В ответ слышит ее глубокий стон — девушка закидывает голову и он целует ее задранный вверх подбородок. Скользит губами по линии скул. Прижимается своей щекой к ее.

Двигается в ней сильно и глубоко, наслаждаясь скольжением в ее теле своей плоти, наслаждаясь тем, как туго охватывает ее лоно его член, как она тянется за ним, когда он выходит для нового толчка, словно не хочет его отпускать… выпускать… из себя.