Когда время штормит
Шрифт:
Впрочем, Лариса надеялась, что все это необыкновенное происшествие с нападением пиратов никак не повлияет на то, что «Богиня» все-таки придет во Владивосток. А потому девушка пока больше всего переживала, что пострадало столько людей. Жестокие слова Веры Дворжецкой-Кардамоновой, сказанные вчера, все же заставили Ларису-Лауру серьезно подумать над тем, что произошло. И, конечно, все случившееся казалось девушке самой настоящей ужасной трагедией.
Но, она пока не связывала для себя произошедшее ни с чем, кроме какой-то очередной выходки международных террористов, напавших на яхту. А что эти люди говорят на английском и очень хорошо загримировались под старинных пиратов, так что с того? Вся жизнь — это театр, а люди в нем — актеры. Так, кажется, говорил классик? Ну, нанял их кто-то специально, чтобы устроить нападение на
После трудного дня, проведенного за штурвалом катера, рулевой Никита Прохоров получил освобождение от ночной вахты. И он смог даже неплохо выспаться. Вот только с самого утра ему снова приказали идти на катере. Правда, на этот раз погодка баловала. Утро оказалось необычно теплым, а океан после вчерашнего шторма радовал почти полным штилем. Конечно, едва выбравшись наверх из кубрика, Прохоров удивился, увидев вблизи землю. Ведь и намека вчера никакого не было. А тут — нате вам! Берег, да еще и какой-то тропический, с пальмами, с пляжами и с красивыми скалами. И куда же это они пришли? Как выяснилось, точного ответа пока не знал никто, даже сам старый боцман Семичастный.
Для того и собирались снова спускать катер, чтобы обследовать неизвестные берега. Дело казалось серьезным, потому что вместе с вооруженной разведкой отправлялся с «Вызывающего» сам замполит. Впрочем, после вчерашнего нападения самых настоящих пиратов на удивительно красивую яхту, да еще и после того, сколько он увидел золота, серебра и прочих драгоценностей, перевезенных на эсминец, Никиту уже мало что могло удивить.
Френсису Дрейку снилось морское сражение с испанцами. Будто снова «Золотая лань» сближалась с испанским галеоном. Они шли навстречу друг другу контр-галсами, ловя ветер. А сам Дрейк стоял на юте у румпеля, отдавая команды. И страх неизвестности мучил его. Он всегда чувствовал страх перед сражением, но всегда имел в себе силы, чтобы перебороть его. Ведь двигаться дальше навстречу опасностям всегда страшно, тем более, если не знаешь путей. И не каждый из капитанов был способен продолжать движение, когда впереди лежала неизвестность. У многих не выдерживали нервы, и они поворачивали. А он отличался от других тем, что мог всегда отдавать команду на движение вперед до конца, даже если и не знал, куда это движение приведет корабль. Он много раз рисковал.
Но, он привык рисковать. И он ненавидел испанцев. Но, не только ненависть двигала им. Одной ненавистью сыт не будешь, а у испанцев имелись золото, серебро и разные другие полезные припасы. А трофеи всегда придавали риску смысл, превращая его в азарт охотника, жаждущего добычи. Главное, чтобы самому в добычу не превратиться! Но, Дрейк верил в своих людей, щедро раздавая им награды, если заслужили. И даже во сне все обстояло именно так, как всегда. Тому, кто первым заметил испанский галеон, дали в награду большую золотую цепь, которую можно было повесить на шею, обмотав два раза.
Теперь предстояло выиграть бой, взять испанский корабль на абордаж и завладеть сокровищами. Вражеский галеон продолжал идти навстречу, готовясь открыть огонь. Но, Дрейк приказал дать залп раньше. Пушечные ядра, связанные цепями, ударили по мачтам, сломав реи, повредив такелаж и разметав паруса. Испанцы лишились маневренности, и их ответный залп не нанес серьезного урона. А «Золотая лань», сходу навалившись испанскому галеону на правый борт, сцепилась с ним абордажными крючьями. Одновременно меткие английские стрелки разрядили свои аркебузы в испанскую палубную команду, а абордажная партия устремилась в атаку, попрыгав на борт галеона с пиками и саблями. После короткой и жестокой стычки испанцы сдались. Все было для них кончено, а капитана привели к Дрейку связанным.
Внезапно Френсис проснулся, но сон запомнил. Более того, Дрейк знал, что приснилось ему всего лишь
Дрейк поморщился от яркого солнечного луча, падающего из окна через стекло и бьющего прямиком в его единственный здоровый глаз. Но, как оказалось, не это явилось причиной пробуждения. Над ним снова склонился тот самый человек, который назвался вчера военным врачом. И он говорил Дрейку, словно маленькому ребенку:
— Пора просыпаться. Пришло время принимать лекарства.
Глава 22
Когда на рассвете Тимур Рашидов увидел издали землю на горизонте, то удивился, поскольку, судя по пройденному расстоянию, никакой земли еще виднеться там не могло. Но, будучи достаточно опытным судоводителем, Тимур знал, что в океане может произойти всякое, потому что стихия никогда не спрашивает людей, что ей делать, а живет по своим собственным законам, не зависящим от воли человека, которые до конца не изучены наукой. Ведь исчерпывающего объяснения некоторым природным феноменам до 2023-го года так и не найдено, например, шаровым молниям или непонятному гулу, зарегистрированному учеными в том же Тихом океане. Рашидов считал, что природа хранит еще очень много тайн. Потому Тимур никогда не исключал для себя возможность явлений, подобных тому, в которое они попали. И, конечно, он всегда подстраховывался на подобный случай, заранее забив жесткий диск своего ноутбука различными полезными сведениями и штурманскими программами, значительно облегчающими расчеты.
Поскольку свой плоский компьютер во время вчерашней аварии Рашидов не включал, то он остался абсолютно целехоньким. Включив теперь свой штурманский ноутбук, Тимур сразу сфотографировал очертания береговых объектов и запустил поиск по изображению. И компьютер быстро выдал результат: это Марианские острова. Те самые, которые географически отделяют с востока Филиппинское море от Тихого океана. Если верить искусственному интеллекту, то прямо перед ними распростерся Тиниан, севернее через пролив шириной в две с половиной мили торчал довольно большой остров Сайпан с почти полукилометровой в высоту горой Тапочау, а к югу находился маленький Агихан. И вся эта островная территория принадлежала США, а до Второй мировой войны — Японии.
Как следовало из короткой справки, выданной компьютером в описании к Марианским островам, американцы отвоевали эту островную территорию, выбив с нее японцев в 1944-м году. После чего они оборудовали на Тиниане военный аэродром, с которого потом взлетали те самые бомбардировщики, сбросившие атомные бомбы на Хиросиму и Нагасаки. И, конечно, прямо там, где сейчас оказались эсминец, яхта и парусник, под ними находилась самое глубокое место мирового океана — Марианская впадина. Приближаясь к островам, они прошли прямо над ней. Еще раз внимательно рассмотрев все детали побережья в бинокль, Рашидов как раз собрался передать результаты своего поиска по радио на эсминец, сообщить, что смог идентифицировать берег, когда пришел приказ от капитана Колесникова готовиться бросить якорь на рейде прямо напротив Тиниана.
Рашидов все-таки доложил свои соображения, но Колесников возразил, что вряд ли возможно, чтобы шторм протащил их настолько далеко к юго-западу от маршрута. Да и никаких огней на островах замечено не было. Ведь Колесников тоже знал, что на Марианских островах после войны американцы устроили свои военные базы. И, значит, если все так, как утверждает Рашидов, то должны, во всяком случае, иметься на этих островах маяки, да и какие-нибудь заметные постройки. Но, то, что они пока наблюдали, представляло собой лишь безлюдный пейзаж, лишенный в темное время всяких огней. В пределах видимости в широкой, но довольно открытой всем ветрам бухте, у входа в которую они бросили якоря, небольшие песчаные пляжи чередовались с береговой линией скал, подточенных волнами и поросших сверху растительностью. Вот только никаких следов деятельности людей пока не наблюдалось.