Когда взрывается Вселеная

Мечта Надежда

Мне хотелось стать лучше, чем я была, и я даже начала много читать для экзаменов, или просто читала какую-нибудь книжку, про которую мне рассказывал Пашка.

Казалось, что остальной мир может подождать. А как еще думают влюбленные? Я не знаю, когда мы успевали учить лекции и спать, но на все остальное у меня-то уж точно не было времени.

После электива я отправилась к деду Ване. Старик полчаса ругался с женой по поводу того, что та забыла, куда положила ключи от теплицы. Потом мне поручили протирать серебро, и старушка, насупившись, молча

его пересчитывала.

На следующий день мы сидели с Лесей на лабораторной и болтали. Она обратила внимание, что я похудела. Я и правда в последнее время сбросила несколько килограмм, но я не чувствовала себя слабой или уставшей, хотя часто не высыпалась и забывала поесть.

У меня было много сил и энергии – достаточно, чтобы свернуть горы или обойти мир пешком. И для этого мне было достаточно просто быть с Пашкой.

– Ты представляешь, когда он первый раз мне написал тогда в соцсетях, я даже не обратила на него внимание. Прочитала и ответила только через несколько дней просто из вежливости. Ну ты знаешь, мне иногда писали парни, чтобы познакомиться. А потом… когда мы встретились. У меня внутри как будто что-то схлопнулось. Как будто я его знаю уже очень-очень давно. Моя родственная душа. И… Это сочетание интеллекта и сексуальности… Он совсем другой. Не как все. Умный. Я чувствую себя с ним маленькой девочкой. Как думаешь, я умная?

– У тебя совсем от него крышу снесло, – констатировала подруга.

– Ну, спасибо, – засмеялась я, – Успокоила.

Тут пришла староста Даша и объявила, что мы все обязаны 9 мая участвовать на параде от нашего ВУЗа.

– У нас у всех будут флаги и белые куртки с кепками. Всё это казенное имущество необходимо будет вернуть в тот же день в АХЧ.

– Алхимычу что ли? – ввернул Руся, и все захохотали.

– В административно-хозяйственную часть! Ти-ши-на! Сбор в 9 утра, выход в 11. И чтоб без опозданий и прогулов. Будут отмечать!

***

Пашка сидел на полу, облокотившись на край моего дивана. Вокруг в некотором беспорядке лежали атласы и конспекты, а я лежала на животе и имела удовольствие смотреть на парня влюбленным взглядом снизу вверх.

Он бросил на меня игривый, но понимающий взгляд и с серьезным видом произнес:

– Учи давай, халтурщица. Давай следующий вопрос. Топография передней брюшной стенки живота.

– Ну вот! – я обиженно поджала губы.

– Тяжело в учении – легко в бою.

– Я никогда, – заныла я, – Никогда это не выучу.

– Да брось. Зато потом на экзамене будет легко.

Внимательно у меня не получалось. Когда Пашки не было, все мои мысли были о нем. Когда он был рядом, все мои мысли были о…

– Вот смотри. На передней брюшной стенке есть 5 пар мышц. Какие?

– Прямые, пирамидальные, косые…

– Ты подсматриваешь, – Пашка сделал вид, что сердито сдвигает брови.

– Я хочу на ручки.

– Делу – время. Давай я буду называть мышцу, а ты будешь всесторонне ее характеризовать…Наружная косая мышца?

– Это вот эта? – спросила я, тыкая его пальцем

в бок. Он дернулся от щекотки, и мягко перехватил мою ладонь.

– Ну вот, а говоришь, что не выучить.

– Пашка…А почему в тот вечер на студвесне ты подошёл ко мне? – допытывалась я.

– Ты мне нравилась.

– А почему не подошел раньше?

– Ждал подходящего момента, – задумчиво ответил Пашка. Он протянул руку к моим волосам, провел пальцами по моему лицу, и его глаза стали совсем темными.

– Ты говорил, что заехал к другу.

– Я заехал к тебе. Ты и была этим другом.

– Правда?

– Да. Иди ко мне.

Я послушно подскочила с пола, залезла к нему на колени, уткнувшись носом в его мужественную шею, словно маленькая девочка. Он обнял меня за талию, и какое-то время мы так сидели молча, словно единое целое. Потом я вдохнула аромат его кожи и мягко поцеловала его чуть повыше ключицы.

– Ну вот что ты со мной делаешь, – прошептал он.

– Что?

– Почему это так… мило.

– Это всё ради того, чтобы не учить анатомию, – хитро заявила я.

– Так я и думал.

…В тот день к анатомии мы больше не возвращались.

***

По выходным Пашка обычно был занят делами, в основном готовился к своим экзаменам, или занимался своей машиной, и для меня это было настоящей мукой одиночества.

Я хотела заполнить каждую минуту пребыванием рядом с ним. А он жизненно нуждался в личном пространстве. Мне ещё нужно было поучиться у него самодостаточности. Я не любила быть одной.

Я вся извелась, без особого энтузиазма полистала конспекты, а потом, чтобы как-то себя отвлечь, поехала на ярмарку с тетей Юлей. Для того чтобы приготовить свой фирменный борщ, тетя ездила за мясной вырезкой на ярмарку в получасе езды от города на автобусе.

Пока тетя Юля выбирала свежее мясо, какой-то загорелый нерусский продавец угостил меня яблоком. Я откусила смачный кусок, и по подбородку у меня потек яблочный сок.

– Подходим, не стесняемся, расскажу про ваше будущее! – внезапно крикнул кто-то. Я заинтересовалась. Рядом с фруктовой лавкой сидела цыганка и раскладывала карты.

– Позолоти ручку, да не скупись, – напомнила мне ясновидящая. Я щедро выложила полтинник, – Вижу твою судьбу, голубушка, но очень размыто, необходимо еще позолотить, – я выложила еще сотню, – Вот начинает всё проясняться, но еще не очень хорошо видно.

– Шарлатанство, – обиделась я и пошла догонять тетю.

– Погоди, не злись! – крикнула мне вслед цыганка, – Тебя любит твой король, но еще не знает об этом.

Такой ответ мне понравился намного больше, и я ушла, с удовольствием поедая яблоко. Это натолкнуло меня на странные мысли. Действительно, а любит ли?

В субботу у нас был субботник, нам всем выдавали уборочный инвентарь и пакеты для мусора. Как обычно, было две группы вместе. Стас объявил себя главнокомандующим.

– Рубидин Валера, Михайлова Света! – объявил по списку Стас. – Вот вам лопата и мешки для мусора.