Когда зацветает пустыня
Шрифт:
— Я… Я тоже хочу тебя… Давно… — что я там говорила? Абсолютно ничего не соображала. Тело ловило лишь ощущения, которые дарили его настойчивые, опытные руки.
— Да… Моя маленькая… — казалось, он только и ждал моего признания, потому что теперь его ласки и поцелуи стали вдвое требовательней и горячей.
Одной рукой Виталик вжал меня в своё тело, а другой скользнул под платье. Подцепил тесьму шёлковых трусиков и медленно, плотно прижимая твёрдые пальцы к коже, стянул их на пол.
Господи! Уже сейчас… Уже скоро…
Я
— Злата… — выдохнул он на полу стоне и сорвал с себя поло.
Боже! Я столько раз видела его торс… Соблазнялась этим спортивным телом и только мечтала… А сейчас он был мой… Весь. Без остатка. И всё преграды между нами превратились в руины…
— Любимый…
— Да, моя крошка… — прошептал он мне в губы и снова прижал к себе, давая почувствовать животом насколько он возбуждён.
Пальцы Виталика легли на мои набухшие губки и нежно скользнули по клитору. Невольно вздрогнув, я впилась в огромные, мужские плечи пальцами.
— Не бойся… Раздвинь немного ножки… Ты такая мокрая, детка… — его язык перемещался от одного соска к другому, рисуя замысловатые узоры, а пальцы… Мягко и неторопливо поглаживали мои влажные складочки.
Любимый подхватил меня под попу и опустил на край кровати.
— Ложись…
Я послушно откинулась на прохладное покрывало и вся съёжилась, готовясь к боли первого раза.
Но вместо этого он опустился на колени и, нежно разведя мне ноги, опустился губами туда…
— Виталик! — в моём крике смешались смущение и накатившая волна удовольствия.
— Расслабься, милая… Больно не будет. — его язык заскользил вдоль моего лона. Вниз и вверх, немного замедляясь у входа во влагалище и слегка надавливая. — Какая ты вкусная… Девочка моя… — Он свёл большие губы вместе, схватил их ртом и прикусил. Отпустил и снова… а потом стал выводить влажные круги вокруг клитора. — Какая ты красивая, Злата… Мне нравится, как у тебя тут всё торчит…
— Дурак! — засмущалась я.
— Ещё какой, что не заметил сразу твоих чувств… — он провёл языком по всей поверхности моих нижних губок. — Я буду вылизывать тебя каждый день…
Боже! Его слова заводят не меньше, чем действия!
— Виталик… — я почувствовала, что приближаюсь. В голове зашумело, ноги начало покалывать… Любимый сжал мою ягодицу, пару раз надавил большим пальцем на пульсирующую промежность… Ещё несколько влажных кругов его языка и я взорвалась, конвульсивно подёргиваясь и выкрикивая бессвязные клочки слов.
— Милая… — он лёг рядом и притянул меня к себе на грудь.
— А ты? — Я хотела столько ему сказать, но язык не слушался. Рука потянулась к огромному бугру в штанах любимого и начала беззастенчиво поглаживать.
— Я потерплю до дома, маленькая. Столько ждал. Выдержу ещё час, — но он, похоже, как
— Давай… Я тебе… Тоже так… — я смущалась настолько, что не могла назвать вещи своими именами.
— Что ты со мной творишь, детка?! — тихо зарычал он и соскочил с кровати. — Поехали! Немного приди в себя, а потом поговорим о твоём предложении.
Мой бедный, неудовлетворённый мужчина схватил свою футболку и нежно вытер влагу у меня между ног. И не успела я ни возмутиться, ни пикнуть, как он, как ни в чём не бывало, натянул её на себя.
— Ты ненормальный! — захихикала я.
— Ц-ц-ц! Молчи, дурочка! Это только вершина айсберга! — прошептал он мне в макушку и снова пришлёпнул задницу, направляя в сторону двери.
Глава 40
Я думала, что мы взлетим! Виталик гнал так, словно управлял боингом на взлётной полосе!
Не раз приходилось ездить с ним в машине, но такое лихачество для меня в новинку.
— Виталь, я боюсь… — я, действительно, "вгрызлась" ногтями в сиденье, а каблуками в пол.
— Не переживай, милая, за рулём профессионал!
— Ну конечно! — нервно захихикала я. — И благодаря своему высокому профессионализму ты постоянно попадаешь в больницу! Мне правда страшно.
— Прости, малышка, — он сбросил скорость. — Я так тебя хочу, что перестал соображать.
Ну вот, опять меня смущает! Мало того, что, прощаясь с друзьями, он вначале нахвалил дом Хизер а потом, как про между прочим добавил, что всё было очень вкусно.
Что вкусно? Чипсы, орешки или, может быть, бургеры?
Ну, конечно, все всё поняли! Невозможно было не заметить его многозначительного взгляда в мою сторону.
Вот и теперь любимый всю дорогу говорил мне откровенности…
Ох, даже не знаю, какой эффект они производили больше: смущали меня или возбуждали.
— Может перекусим? — поступило от меня предложение. Сразу же, как только мы перешагнули порог квартиры. — Я голодная, как в…
— Я тоже, — не дав договорить, любимый впился в мой рот.
— Виталь… Я боюсь.
— Знаю, малышка. Обещаю быть очень осторожным. И я не кусаюсь, пока сама не попросишь. — пробормотал он мне в шею и, схватив на руки понёс в спальню.
Внутри всё закручивалось в плотный узел, сотканный из колючей проволоки страха и мягких, шёлковых нитей желания.