Когда загораются звезды
Шрифт:
– Эстери, - тихий голос Ансельма вывел меня из задумчивости. Наверное, все переживания и смятенные мысли отразились на моем лице, потому что лэр, поймав мой опечаленный взгляд, улыбнулся.
– Хочешь завтра пойти на каток? Если у тебя нет коньков, не беспокойся, я принесу вторые - моя сестра почти такой же комплекции, как ты, думаю, ее пара тебе как раз подойдет. И кататься научу, если не умеешь.
Я прикусила губу. Предложение Ансельма было прекрасным и очень-очень соблазнительным, и я отчаянно жаждала новой встречи, но…
– Соглашайся, звездочка, - подбодрил меня он, поглаживая мои пальцы.
–
Не удержавшись, я фыркнула. В обещание верилось с трудом - и хорошо, что не верилось. Ансельм нравился мне таким, какой есть - со всеми выдумками и шалостями, озорным блеском в глазах, от которого так и тянуло на всякие безумства. Пусть цветы будут из конфет и ягод, а катком послужит затянутое ледяной коркой мелководье залива, и прогулка пусть затянется до самой ночи, чтобы я могла удивить Ансельма тем, что тоже знаю секретный лаз на территорию кампуса. Лишь бы провести еще один чудесный день вместе.
Жаль, что вчера я даже предположить не могла…
Тихий вздох вырвался сквозь сомкнутые губы. Взгляд Ансельма мгновенно стал серьезным.
– Эстери…
Я опустила глаза.
– Не могу. Хотела бы, но… Извини.
Теплые пальцы коснулись подбородка, мягко приподняли мою голову.
– Почему же, звездочка?
– голос его прозвучал глухо.
– Не нравится каток - выбирай любое другое место, я заранее согласен. Хочешь, залезем на шпиль часовой башни, оттуда классный вид на город? Или поедем в лес кормить лосей. А хочешь за город? Наша семья недавно купила участок в Сторхелле. Там даже сауна есть. Или… тебе не нравлюсь я?
Наоборот, совсем наоборот!
– Нравишься, очень!
– торопливо выпалила я, чтобы снова вернуть улыбку на его губы.
– Просто… Я не думала, что все сложится так. И… купила билеты домой. В Свейхольм. Поезд уезжает утром. Вот…
Он с облегчением рассмеялся.
– И всего-то?
Я обреченно кивнула. Сейчас скорый отъезд казался для меня целой трагедией. Почти неделя без Ансельма… А потом… кто знает, что может случиться за неделю, ведь мы только-только встретили друг друга, а Ансельм, вероятно, вовсе не из тех, кто готов долго скучать в одиночестве.
– В таком случае, звездочка, - отвлек от мрачных мыслей голос лэра, - все предложения остаются в силе. И каток, и лоси, и башня с часами. Встретимся сразу же, как только ты вернешься… нет, лучше ты напиши, когда купишь обратный билет, и я приду прямо на вокзал, чтобы не скучать без тебя ни одной лишней минуты, - сердце часто-часто забилось от его слов. Я знала, что тоже буду тосковать, ужасно, мучительно тосковать в разлуке.
– Только пообещай мне, что пойдешь со мной на свидание, хорошо?
Ни за что на свете я не отказалась бы от новой встречи.
– Обещаю.
Синие глаза победно сверкнули. Миг - и горячие губы Ансельма обожгли легким поцелуем. Почти бессознательно я потянулась к нему и успела еще раз коснуться его губ, прежде чем лэр отстранился.
– До встречи, моя звездочка-Эстери, - он улыбнулся так, что сердце сладко замерло.
–
– Ярче нашего звездного дракона?
– поддела я его.
– Да. Как двадцать… нет, как двадцать сотен сияющих драконов!
Я тихо рассмеялась.
– Знаешь, вот теперь мне даже жаль, что я так и не увидела толком, что же у нас получилось.
– В следующий раз обязательно. Обещаю, что заранее зацелую до полного изнеможения, чтобы ты не отвлекалась во время запуска.
На щеках вспыхнул румянец. Стыдно признаться, но обещание Ансельма мне очень-очень понравилось. И если бы не охранник, с подозрением поглядывавший на нас из полутемной будки…
– Я буду скучать, - честно призналась я.
– Очень.
– А я уже скучаю, - откликнулся Ансельм.
– И мое «очень» больше твоего.
Мягко сжав напоследок мои пальцы в горячих ладонях, он шагнул прочь,
отпуская меня, и бросился догонять друзей, почти растворившихся за пеленой снега.
Я не отводила взгляда от удаляющейся фигуры Ансельма Ноура до тех пор, пока лэр окончательно не скрылся из виду.
Эпилог
Утром первого дня нового солнечного года на вокзале было безлюдно. Немногочисленные откровенно не выспавшиеся пассажиры медленно рассаживались по купе, зевающие проводницы вполглаза проверяли билеты, сонно улыбаясь и бурча неразборчивые поздравления, а провожающие, которых на длинном перроне набралось едва ли пара десятков, вяло топтались под окнами, ожидая последнего гудка.
Мне повезло: мое купе оказалось совершенно свободным. Обычно я уезжала домой перед самыми праздниками, и в это суматошное время вокзал гудел, словно растревоженный улей, на перронах было не протолкнуться от чемоданов и людей, а билет можно было купить разве что в древний сидячий вагон. Зато в первый день солнечного года, когда все предпочитали отсыпаться до обеда после ночных гуляний, выбор мест был огромен, и ничего удивительного, что в купе, рассчитанном на четырех человек, ехала лишь одна я. Тихо, спокойно, никто не будет приставать с расспросами или прогонять с любимого места у окна.
Было даже немного жаль, что такая невиданная удача не радовала.
Я устало прислонилась лбом к холодному стеклу. За ночь мне так и не удалось уснуть. Г олова гудела, переполненная впечатлениями, а в груди тоскливо ныло от воспоминаний об Ансельме, и каждый удар сердца отдавался внутри болезненным гулом, словно обратный отсчет до мгновения новой встречи. Тук… Тук…
Забыться удалось только под утро - но стоило лишь сомкнуть глаза, как меня безжалостно разбудила вернувшаяся веселая раскрасневшаяся Риики. Подруге не терпелось выспросить все-все-все о лэре Ноуре и нашего случайного знакомства. Я вяло отмахивалась, отвечала невпопад и когда Риики наконец сдалась, махнув рукой на мои путаные объяснения и пригрозив, что по возвращению с каникул я от серьезного разговора не отверчусь, оказалось, что давно пора выходить и идти на вокзал. Я справедливо подозревала, что в такое время отыскать на улице лосиную упряжку будет совершенно невозможно, так что предпочла не рассиживаться. Лучше было недолго посидеть в купе, чем опоздать.