Коготь Харона
Шрифт:
Подобная мысль должна была быть ему приятной, но, на удивление, это было не так.
— Иди! — сказал ему Алегни, и когда он посмотрел на тифлинга и принял во внимание его несдержанный тон, Эффрон понял, что Алегни, похоже, повторил эту команду несколько раз.
Колдун выбежал из комнаты, почти скатившись с лестницы и едва не сбив троицу на первой площадке: мужчину с женщиной, одетых в ночные рубашки, и хозяина гостиницы.
— Тут какие-то проблемы? — настойчиво спросил хозяин.
Эффрон бросил взгляд назад вверх по лестнице на дверь Алегни.
— Иди
Потому что понимал, что Алегни находится в возбуждённом состоянии, так как он разделял возбуждённое состояние Алегни, и знал, что если хозяин гостиницы и двое других дураков поднимутся туда, чтобы выразить недовольство по поводу проломленного потолка, тифлинг покромсает их на кусочки.
Небо на востоке только начинало светлеть, но день уже обещал быть прекрасным и незабываемым.
— Скоро должно взойти солнце, — заметил Дриззт из-за угла тесного туннеля, в который он залез.
Остальные едва могли его слышать, так как звук бегущей воды разносился эхом вокруг них.
— Тогда он будет на своём мосту, — сказал Энтрери. — Он всегда на мосту, когда восходит солнце. Он поворачивается лицом к морю на западе и отбрасывает на реку длинную тень. Наверное, это позволяет ему чувствовать себя главенствующим над городом, или это какой-то другой глупый символизм.
Далия не ответила, даже не взглянула на него, просто направилась к лазу, вход в который был на высоте её груди. К её явному смятению, ей сразу же пришлось вернуться, так как Дриззт скользнул назад. Он выбрался ногами вперёд, приземлившись в более широкий проход рядом с ними.
— Думаете, вы сможете пробраться сквозь него? — спросил дроу трёх бывших рабов аболета.
Двое, несущие своего тяжелораненого товарища, с сомнением переглянулись.
— Им и не нужно, — вмешался Энтрери. — Сейчас я вспоминаю этот район. Если они просто будут следовать этим широким туннелем, дальше они найдут удобный выход возле северной стены города.
Дриззт посмотрел на убийцу с любопытством, но Энтрери не стал отвечать на этот взгляд, а проскользнул в тесный туннель.
— Тогда мы идём с ними, — сказал дроу. — Здесь есть другие опасности…
— Иди с ними, если хочешь, — сказал Энтрери, сидевший на краю лаза, оглядываясь назад.
Он предложил руку Далии, которая взяла её, не раздумывая, и вскочила без колебаний, как только Энтрери потянул её в маленький вход рядом с собой, даже пропустил её вперёд в узкий туннель.
— Это наш шанс с Алегни, — сказал он. — Скорее всего, наш единственный шанс встретить его без мощного сопровождения.
— Мы не можем предоставить их самим себе.
— Я могу, — ответил Энтрери. — Приближается рассвет, — он бросил взгляд вниз по туннелю, и хотя перед ними был поворот, там стало определённо светлее. — И приближается быстро. Алегни дождётся его, а затем уйдёт. У нас нет
— У них нет оружия, — возразил Дриззт.
— Тогда отдай им своё, — рявкнул в ответ Энтрери и бросился по лазу вслед за Далией.
Дриззт посмотрел на троих людей.
— Иди, — велел ему мужчина. — Делай то, что должен. Вы уже достаточно для нас сделали, и знай, что мы благодарны и будем помнить об этом.
— Мы справимся, — добавила Женевьева.
Дроу потёр лицо и погрузился мыслями глубоко внутрь себя, пытаясь найти какую— Нибудь альтернативу. Однако в итоге он запрыгнул в лаз и помчался вперёд.
Знай он, что Энтрери солгал, что убийца не имел представления о расположении этого места, включая широкий туннель, по которому он только что направил троицу, Дриззт поступил бы иначе.
Лаз вёл к старой железной решётке, несколько прутьев которой были вырваны или широко раздвинуты.
— Я прошёл через эту самую решётку, — прошептал Энтрери спутникам, но достаточно громко, чтобы его было слышно сквозь мелодичную и постоянную песню реки внизу, — во время моего побега от вулкана, — он постучал по одному из прутьев своим длинным мечом, вытянул его из основания и рванул далеко в сторону. — Моя работа.
— Очевидно, лава сделала после тебя больше, — заметил Дриззт, так как только два из восьми прутьев на решётке оставались неповреждёнными, и тот единственный прут, что Энтрери обозначил делом рук своих, не делал проход лучше.
Там, где когда-то была ровная поверхность, лежал чёрный камень, уменьшая высоту проёма. И русло реки теперь было сужено из-за остывшей лавовой породы и природных отложений, поднимая воду вверх, ближе к решётке, чем в прошлые годы.
Тем не менее, Дриззту было не сложно проскользнуть, используя саму решётку как опору для рук, когда он выбирался на берег реки.
Крылатый виверн, который знаменовал мост Алегни, нависал над ним. И как только он выбрался, непосредственно справа от себя увидел путь на мост. Немногочисленный кустарник вдоль берега обеспечивал ему достаточное укрытие, чтобы добраться до основания моста незамеченным.
Несмотря на то, что ей больше всех нетерпелось покончить с этим противостоянием, Далия последней выбралась из туннеля на берег реки, и не стала торопить других двигаться быстрее к мосту.
Этой битвы она желала всю свою сознательную жизнь, шанс по— Настоящему отплатить насильнику и убийце. Но теперь она обнаружила, что ей странно нехорошо от одной лишь мысли об этом. Пойманная где-то между гневом ненависти и слезами памяти, жаждой мести и своим невысказанным страхом, она с трудом признавалась себе, что вкус мести может оказаться совсем не сладким.