Кок звездолёта «Серёга»
Шрифт:
– Идёт обработка данных базы. Для быстрого результата, желательна… тренировка. Диалог. Коррекция.
– А, понял. Побольше болтать с тобой надо?
Пауза.
– Да. Коррекция.
– Да легко. Только давай сразу договоримся, если мне что от тебя понадобиться, то я, чтобы не орать тут непонятно чего, буду…
– Ванька, ты бы попроще, а? – перебил меня Саня.
– Верно, – кивнул и дед, – человек только учиться, а ты ему уже навалил тут, как Сашка после протухших креветок.
– О. Верно, – я почесал в затылке. – Корабль! Тебя зовут –
– Принято. Серёга.
– Во. Если что-то не понятно – спрашивай.
– Принято.
– Теперь… Серёга, а как нам попасть в центр управления?
– Командный отсек находится на третьей палубе. Лифт.
– А лифт, это?..
– Сюда, – потянул меня за собой Саня.
Мы сейчас находились на круглой нижней палубе. Значит, нам вверх. Думаю, тут все палубы круглые, раз сам корабль цилиндрический. А вот, интересно, вот этот столб посреди палубы, он везде будет? Ладно, увидим.
Лифт, как лифт, ничего особенного. Тоже круглая такая кабина, метра три в диаметре. По крайне мере, мы там вчетвером поместились легко. Таких кабин, как я успел заметить, было еще три. Ну, правильно – запаришься бегать по палубе, чтобы наверх подняться, а тут, четыре штуки, выбирай любую, которая поближе. Наверное.
– Ну, чего стоим? – проворчал дед. – Поехали уже, посмотрим на этот ваш мостик.
Я снисходительно глянул на деда и произнёс:
– Серёга! Подыми нас на главную, ну, командную палубу.
Полукруглая дверь выползла прямо из обшивки лифта, закрыла нас и пол легко дёрнулся под ногами и тут же утих, а дверь открылась.
– Быстро, – уважительно протянул Саня. – Если, конечно, вообще ехать не передумало.
Перед нами простирался точно такой же отсек, с такой же большой трубой по центру. Свет, как и внизу, лился не пойми откуда и был ровным, мягким, не ярким. А нет, тут было различие. Недалеко от нас прямо из стены выходила стена.
– Туда, – совершенно ненужно пояснил Саня и первым зашагал из лифта.
Стену я тут впервые увидел, не считая общей внешней обшивки. А ещё точно такая же стена с другой стороны, огораживала помещение командного центра. Или рубки. Или мостика. Или ещё как-то. Да, не важно. Широкий проём загораживала дверь, которая уползала в стену от лёгкого нажатия на пластину рядом с ней. Это мы сразу поняли и все вместе зашли в довольно большое, конусообразное помещение, с любопытством оглядываясь по сторонам. Ну, да, усечённый такой конус. С дугой там, где дверной проём был и округлой же задней стеной и прямыми стенами по бокам. Уж, пардон, я один раз немного подробно опишу, чтобы потом не повторяться. Из-за круглых палуб, все помещения, если преграждались переборками, то были такой же формы – две дуги, побольше и поменьше, а с обеих сторон прямые стены. А вот размерами они отличались. Командный центр был десяти метров в длину, метров пятнадцати около борта и метров семь около двери.
– Несуразица какая-то, – вздохнул дед. – Вот как в такой неприличной форме жить и работать?
– А чего тут неприличного, дедушка Егорыч? – высунулась
И Гришка снова исчез, я даже не успел заорать, чтобы остановить его.
По всей дальней от двери стене, шёл полукругом длинный пульт с кучей цветных кнопочек, полосок и прочими командно-нажимательными приспособлениями. Сверху на всю длину пульта и почти до самого верха, матово светился экран, разделённый на части, на котором пока ничего не отображалось.
– Ага, – Саня потёр ладонью о ладонь и шагнул к одному из кресел, стоявших перед пультом.
А кресла эти, скажу вам, не очень подходили для людей. Но я и не удивился, вспомнив, как при моей первой проверке, корабль высветил странный контур зеранской ладони. Не люди они, определенно. Вот и кресла были гораздо тоньше наших, я даже не удивился, что плечи и спина Сани не помещались в нём. Зато и в высоту спинка была с меня ростом. Короче, длинные и худые, вот вам и зеранцы во всей красе.
Егорыч вдруг зевнул:
– А где мы спать будем?
Хороший вопрос, кстати, как и миллион других, связанных с этим кораблём.
– Водички бы, – пробурчал Саня, сосредоточенно разглядывая странные надписи на пульте.
– Да и покушать не помешает, – согласился и Ринкус.
– Кто-то сказал про покушать? – снова высунулась голова Гришки.
– Стоять! – заорал я ему, пока он снова не исчез. – Пошли, Гришка, поможешь мне с ужином.
– Вань, тут такое! – восторженно верещал он всю дорогу до нижней палубы, где мы свалили припасы, а потом и обратную до мостика. – Классно, офигеть просто как! Я даже и не подозревал, что такое возможно! Только мечтал о таком.
– Ага, – я что-то внезапно устал и мне все эти чудеса как-то поднадоели, – потом расскажешь, ладно?
Да и день сегодня выдался на редкость сложным и богатым на события.
Выбрав место на пульте, где кнопочек было поменьше, я принялся за составление бутербродов на всю нашу банду, а Гришка приплясывал рядом от нетерпения, внимательно следя за тем, как размазывается горчица с майонезом по ломтю консервированного хлеба, сверху кладется пара колечек колбасы, сдабривается каплей кетчупа и намазывается сверху слоем плавленого сыра. Ну, что уж было под рукой, из того и приготовил. Вообще, я сюда и микроволновку с корабля Пларикуса утащил, только, скажите мне, пожалуйста, а куда вилку от неё воткнуть? Не надо, не отвечайте банальными остротами.
– Господа, – взмахнул я своим бутербродом, – сейчас надо бы нам со сном определиться. По общегалактическому уже за полночь перевалило. А завтра с утра, ну или когда проснёмся, предлагаю выслушать предварительный доклад нашего главного инженера о системах корабля. Слышишь, Гришка? Чтобы был тут утром, понятно?
– Да понятно, Вань, – Гришка облизнулся. – А десерт?
– Держи галеты и три упаковки джема. Это – всё на сегодня и не делай такую несчастную рожу. Не поможет. Экономить надо… На еще шоколадку, ладно, только не плачь, маленький…