Кок

Платт Алекс

— Эге-геййй! — пронеслось по пещере повсюду. Это точно была Роска, но почему-то ее крик раздался с той стороны, откуда принесся этот зверь. Тот конечно же сразу перестал пытаться достать меня, развернулся, постоял и сорвался с места. Думать, что да как, времени не было, я спрыгнул, ничего себе не сломал, уже плюс. Неизвестно, где там Роска, но хоть и было желание смотаться наружу, но негоже навязанную помощницу оставлять одну против твари.

Хоть и темно было, но шум от зверя прекрасно давал понять, в какую сторону нужно двигаться. Пару раз, когда руками трогал стены, ощущал пустоту, что означало, скорее всего, что тут есть и другие проходы.

Когда вдруг неподалёку вновь раздался недовольный рев, я аж подпрыгнул от неожиданности. На всякий

случай прижался к стене и бочком, бочком приблизился к повороту. По непонятной пока мне причине там точно был свет, не солнечный, а голубоватого оттенка. Аккуратно выглянул и втянул голову обратно в недоумении. Откуда там такое количество клеток для зверей, разных по размеру, но сейчас пустых? Свет же исходил от многочисленных ламп, висящих повсюду. Пришлось еще раз выглянуть, чтобы понять, где Роска. И вовремя, она как раз перепрыгивала с одной клетки на другую, тварь неслась за ней.

Глава 9.

Что нужно сделать в первую очередь, чтобы остаться незамеченным? Существует два ответа, как по мне. Или все-таки свалить, или пробираться на опасную территорию с полной осторожностью, надеясь на удачу. Вот Роска рискнула и теперь пыталась не быть пойманной. По логике, я тоже должен так поступить и из-за этого уже стоял у ближайшей клетки. Толстые прутья, ни грамма ржавчины и сломанная решетчатая дверь. После осмотра нескольких последующих убедился, что все двери были выломаны обладателем большой силы, и почему-то я был уверен, он сейчас как раз тут. Пару раз пришлось лечь прямо на пол, так близко проносился зверь, а вот Роска, как мне кажется, стала выдыхаться, еще немного, или неудачно прыгнет, или тварь ее просто нагонит.

План стал проявляться в голове, когда добрался до центра, где находилась клеть с самыми мощными прутьями, и у нее единственной почему-то осталась целой дверь. А что, если этот зверь до выхода на свободу обитал в ней? Ладно, хватит отвлекаться, пора привлечь внимание Роски. Но прежде скрытно подобрался к двери, засов от нее валялся тут же, что радовало. Саму же дверь немного подтолкнул, чтобы удобнее было по-быстрому ее закрыть, надеюсь, все получится. Роска же заметила меня, когда я держал в руках засов. Стоя позади клети, я попытался жестами пояснить, чего от нее хочу. Вроде поняла, раз резко изменила направление бега. Зато зверь не ожидал, привык, что почти все время жертва носится строго по прямой.

Между этой клеткой и стоящей напротив было около четырех метров, это самое большое расстояние здесь. Остались ли силы у Роски совершить такой гигантский прыжок? Одно хорошо, все клетки имели полностью крытые потолки, ну кроме этой. У этой просто были более толстые прутья, почти как бревна. Ах да, забыл добавить, по пути сюда я сорвал одну из ламп, и сейчас она хорошо освещала мое лицо, ведь почти в упор поднес ее.

Вот Роска разбежалась, оттолкнулась, и молодец, у нее получилось преодолеть четыре метра, а самое главное, удачно приземлиться на один из прутов. По инерции пробежала по нему, сохраняя равновесие. Зверь был недалеко, как раз сейчас очутился на крыше клетки напротив. Бежать ему было проще, используя четыре лапы. А вот когда я заорал бешеным голосом, тот невольно затормозил, но масса тела была немалой, так что туша сверзилась вниз. Теперь он прекрасно видел мое освещенное лицо и благо, что я смог протиснуть лицо между прутьями, чтобы оказаться внутри клети, плюс дополнительно махал рукой вместе с лампой. Возможно, оставайся тварь на крыше, то скорее всего, мой план полетел бы в тартарары, он тогда просто добежал бы до меня сверху и вуаля, я труп. А так, видя меня по прямой, он понесся внутрь клети, а значит мозгов у него мало, лишь голые инстинкты убийцы. Тут же порадовала Роска, я ведь, идиот, мог и раньше намекнуть ей об этом. Пока бежал с засовом в руках, бросив на пол лампу, девушка спрыгнула вниз и закрыла дверь. Мне оставалось только засунуть засов в пазы. И ведь успели в последнее мгновенье, зверюга успел развернуться и броситься к выходу. Теперь же мордой ударился в

решетку, звук был такой, что думал, не выдержит дверь, но нет, неизвестные сделали все тут на совесть. Ох, как зверь стал беситься, носиться по клетке, пытаясь ее сломать. Любо-дорого смотреть, только шума издавал слишком много, пришлось уйти подальше, чтобы наконец нормально поговорить.

— Морте, а ты не хотел сюда идти. Здесь, я уверена, до нас никто не был.

— То-то я смотрю, ты с огромной радостью в глазах прыгала тут по клеткам. И еще, все это создать могли только разумные, а не животные. Что это значит? Правильно, мы скорее те, кто здесь из числа людей первые за долгое время.

— Хорошо-хорошо, я пока прыгала, заметила лестницу, прямо в стене выдолбленную, а наверху арочный проем. Возможно, ответы сможем найти там. Ну разве тебе неинтересно?

— Честно. После той гостиницы меня как-то меньше стало тянуть во всякие подозрительные места. Но раз мы уже здесь, то пошли, проверим. — Не буду признаваться в своем любопытстве.

Мы взяли ещё по лампе, я так до сих пор не понял принцип их работы, Роска тоже не могла помочь, не встречала. Хотя оказалось, могли и не брать, попав в первое же помещение, убедились, что те также были прекрасно освещены. Любопытство нас заставило тут все внимательнее осмотреть. Я на всякий случай проверил, куда вели отсюда четыре двери, но три из них вели в спальные места, четвертое в любимое мною место, кухню. Жаль, но там ничего хорошего не довелось обнаружить. Вернувшись, застал Роску, усердно читавшую некие записи, мешать не стал, так как понял, что язык мне совершенно не знаком. Но тут и так хватало, на что смотреть. Колбы, непонятные стеклянные трубки, соединявшие множество разноразмерных емкостей, большинство, кстати, тоже из стекла. У многих на дне скопилась непонятная субстанция, честно говоря, проверять, что это, не хотелось. На одной из стен развешано множество широких полок, на которых стояли банки, а вот то, что было внутри них, поразило. Если не ошибался, то это зародыши различных животных, сам не понял, откуда мог знать такое.

— Морте, ты знаешь, что такое гены? — вопросом оторвала меня от просмотра Роска.

— Без понятия, а что?

— Читаю, слова понимаю, а смысл толком уловить не могу. Слушай, «мы попытались соединить гены наскального вирода и морской аюты, жаль, но результат отрицательный». Но ведь вирод — это птица, а ают — житель морских глубин, хищник, кстати. Что они могли такого брать у них, чтобы соединить? И здесь много такого описывается.

— Я кажется догадываюсь, чем тут занимались неизвестные. Видишь, в банках на полках в жидкости помещены зародыши зверей, птиц, и может других тварей тоже. Они пытались создавать новых животных, соединяя свойства разных видов.

— Никогда о таком не слышала. Но это еще не все, здесь стоят даты, и если я не дура, потерявшая вдруг память, то все что здесь делалось, происходило пятьсот лет назад. Как, ты мне скажи, как это могло тут сохраняться все это время? Нам точно всё это не кажется?

— Не кажется, но есть чувство, что рассказывать обо всем этом никому не следует.

— Согласна, давай лучше уйдем отсюда. — Я не стал с ней спорить, так что мы по-скорому спустились вниз, пробежали мимо клеток, тварь продолжала бесноваться. Но когда пробегали мимо тех отнорков, которые руками чувствовал, решил притормозить. Лампа так и была в руке, так что страха на этот раз никакого не было, да и не гнался за нами никто.

В первых двух когда-то скорее всего были склады различной утвари, так вот посуда как раз не пережила испытание временем, пыль, грязь и ничего другого. А вот в последнем в глубине обнаружили дверь, благо заперта не была, и мы смогли войти. Также склад, но на этот раз глаза немного разбежались. Самой понятной вещью были такие же лампы, как у нас, только не горевшие. Роска быстро разобралась, как включать, всего лишь снизу нужно было повернуть вправо рычажок, а обратно влево — лампа тухла. Глаза загорелись у нас обоих, но прекрасно понимали, унести все это шансов нет никаких.