Кокон
Шрифт:
Ника, как была, голышом выскочила на балкон, ухватилась за парапет руками, обернулась призывно:
— Ну? Что ты там встал-то? Не хочешь?
Макс лишь хмыкнул: никак нельзя было сказать, что нет.
Бедные соседи…
Впрочем, может быть, им, наоборот, интересно. Может, они эти, как их… вуайеры…
Какая она все-таки стройненькая, эта Ника… Хотя в ее-то годы…
Пока то-се… ванная да балкон этот — и не заметили, как начало светать. Гроза кончилась, громовых раскатов уже не было слышно, перестал и дождь, хотя чуть-чуть еще капало… А может, это просто ветер срывал
— У тебя вино-то есть еще? — зевнув, потянулась Ника.
— Сейчас посмотрю… Кончилось — так купим, магазин рядом.
— Там у меня, в сумке… вон, на кресле, мобильник… Кинь, если не трудно.
— Лови!
Максим прошел на кухню, к холодильнику, принес бутылку бордо, настоящего бордо, а не той бурды, что продают повсеместно. Поставил два граненых стакана на серебристый поднос — в холостяцком обиталище Макса, окромя стопок да большой, с отбитой ручкой, чашки, больше никакой подходящей посуды не водилось. Открыл банку фаршированных оливок, порезал яблоки, сыр… Вошел, галантно поклонился и, поставив поднос на табуретку, продекламировал:
Пей, моя девочка, Пей, моя милая, Это плохое вино…Вероника аж поперхнулась, услышав такое.
Оба мы нищие, Оба унылые, Счастия нам не дано!— Спасибо за хорошие стихи, Максим! Небось опять Вертинский?
— Именно!
— Черт… что связи-то нет? Беда просто — не дозвониться ни до кого! Так ты не забыл — вечером меня в Питер отвозишь!
Вот пристала! Теперь уж ни за что не отвяжется. Легче отвезти, чем потом выслушивать всякое… Или друзей попросить — наверняка кто-нибудь после выходных в Питер рванет. Прямо сейчас вот и позвонить… Ага! Позвонил… связи-то нету! Вообще сети нет! Что за дела? Наверное, с грозой все это как-то связано.
Электричество так и не появилось, и Макс с Вероникой, допив вино, тупо улеглись спать — умаялись.
А проснулись, когда часы на стенке показывали почти полшестого вечера. Точнее, первой проснулась Ника.
Бросив взгляд на часы, озабоченно вскочила на ноги — одеваться. Толкнула безмятежно спящего Макса:
— Хватит дрыхнуть! Уже ехать надо.
Ну, надо так надо. Максим пожал плечами — придется отвезти, никуда не денешься. Заодно и самому кое-какие дела порешать, заночевать можно у кого-нибудь из приятелей… позвонить… В Питере-то наверняка связь не вырубило.
— Нет, ну и грозища же вчера была!
— Ты собрался уже?
— Да собрался, собрался.
Стоя у зеркала, Вероника деловито подкрашивала ресницы.
Интересно, а куда это она собралась? В смысле к кому? Говорит, что к подружкам… Знаем мы этих подружек! А впрочем, создавать семью оба не собирались, по крайней мере — в обозримом будущем. И все равно, если там с кем-то у этой взбалмошной девчонки какие-то шуры-муры, Максу было бы неприятно. Не
Минут через двадцать они сели в машину и поехали к загородному шоссе — на Питер. Проехали АЗС, пригородную деревеньку — бывший колхоз — с разрушенной в советские годы, а ныне стоявшей в лесах церковью. Вероника спала, периодически просыпаясь и поглядывая в окно на стоявшие вдоль обочины грузовики, легковушки, автобусы. Их что-то очень уж много скопилось.
— Интересно. — В очередной раз проснувшись, девушка покачала головой. — Что тут у них такое? Забастовка что ли? Так Пикалево совсем в другой стороне.
— Не знаю. — Максим осторожно объехал вставший почти на середине шоссе лесовоз и, выругавшись в адрес его водителя, — нашел, где встать, чучело! — покатил вслед за желтым школьным автобусом, на заднем стекле которого была присобачена надпись «Сам такой!».
Несмотря на предостережение, водитель автобуса вел себя на шоссе довольно корректно, даже предупредительно — все время мигал правым поворотником, показывая, что лучше не обгонять: встречная полоса занята.
— Да откуда ж их столько взялось?! — недоумевал Макс. — Вроде, бы наоборот, в Питер сейчас все должны ехать, а не оттуда.
— Может, и вправду забастовка? — снова предположила Ника. — А мы и не знаем. Интернет с телевизором не работают.
Максим покрутил ручку настройки магнитолы и невесело усмехнулся:
— Как видно, и радио тоже. Глухо везде, как в танке. Неужто из-за вчерашней грозы?
— Так ведь еще и это… коллайдер испытывают. Макс, я вообще не понимаю, для чего эта штука нужна?
— Частицы там разгоняют. А для чего, никто, похоже, не знает. Так просто — бабки осваивают да пилят.
— А-а-а… понятно.
Уж насчет бабок Вероника здорово соображала.
— Ты смотри, что творит, гад!
Какой-то нахал на вишневой «пятерке», обогнав Максов «логан», грубо подрезал и вновь пошел на обгон, едва не устроив аварию.
— Вот нахалюга! — крутанув руль, выругался молодой человек. — И как так только ездить можно?
— Этим — можно, наверное. — Вероника уже окончательно проснулась и с шумом открыла банку джин-тоника. — Номера-то у него синие, ментовские.
— Да ну? — Максим удивленно качнул головой. — А я и не заметил.
— Просто вы, мужчины, вообще не очень внимательны.
— Ну-ну… обобщать-то не будем… Что за черт?! Видишь — церковь ремонтируют?
— Ну, — Ника усмехнулась. — И что? И должны ремонтировать — это ж Калинкино, как раз выезд на питерскую дорогу. Что, забыл уже, как ехать?
— Да не забыл. — Максим чертыхнулся. — Только вот у меня такое впечатление, что эту деревню я уже проезжал… причем с другой стороны… С которой надо.
Вероника прищурила глаза, присмотрелась:
— Ну — да!!! Ну ты, Макс, даешь — мы ж не туда едем! Кто из нас спит, а? Давай разворачивайся…