Шрифт:
|Принцип|
Случилось это, когда время прекратило считаться значимым: планеты летели, звёзды светили, приматы отвернулись от естества, уткнувшись в жидкий кристалл, за чем некий интернет вытягивал остатки серого вещества.
Кто такой интернет: он есть пазл, составляемый из умов смотрящих на него. С ростом пользователей пропорционально увеличивается складываемая картинка. Взору люба да легка восприятию. И вовсе своим существованием влечёт к себе присоединиться. (примерно также работает природа самок, но это иная история).
Какой-то простак, что подобно всем вложил себя в пазл, по совершенно
Осмотрев свою квартиру, простак насторожился, ибо та словно гнила, тусклый луч утомлённого солнца чутка открывал интерьер, чахнущий в сугробах пыли.
Ковыляя вышел в простор свободы для души – на улицу. Реквием, не иначе, потому что пейзаж красив собой и мёртв отсутствием субъектов. Дома молчат, заселившиеся в небе пены заставляют смотреть на них. Превосходство над ничтожеством треснувшего асфальта ощутимо. Как на город ни взгляни – всё грозно, без сумбура, остро, немерзко и тревожно одновременно. Палитра обширна, но со стен сползает её компонент.
Да, наслаждаться пустынностью вполне можно, да долго ли. О, знаете, мыслить весьма проблемно: всегда кажется, что ты ничего не смыслишь. Чего б найти, с кем заговорить, зачем. Кроме редких птиц и не встретишь никого в цветущем парке. Друг тишины сел на бордюр, затем упал глазами в глубину озера, отражавшего занебесные дали. Галактики, хвосты комет, пояса метеоритов, неизвестные где-то существующие формы жизни. Никчёмны любые деяния, вспоминая о таких "нюансах". А в кустах кто-то зашуршал.
Глава 2
Альбинос дал о себе знать, споткнувшись об корень терновника. Благо не напоролся на штыки сливоплодовитого. Бывший пленник цифровой паутины помог встать незнакомцу. Тот был весь перепуган не меньше простака, но вскоре успокоился.
– Верить не думал, что встречу здесь кого-то из живых! – Отряхнувшись, шуршащий начал речь, и сквозь лёгкую паузу у обоих вылезла улыбка. – Я, небось, единственный человек, не нырнувший в эту бездну! К счастию, пребываю вне этой системы, ибо вылезти оттуда мне представлялось нереальным. Как тебе-то удалось? По глазам вижу, недавно вернулся в настоящий Мир!
– Мне необычайно повезло, я не смогу этого объяснить. В один момент стало безразлично всё, чем занимался. К чему стремился, о чём мечтал. Я не заметил, как выпрыгнул оттуда. – парень замер глядя вниз.
– Рад, что мы встретились! – не сразу ответил альбинос.
И пошли друзья вдоль цветов, кустов, парков куда-то. Вечер явился. Сыпятся градом звёзды, да упала одна прямо на голову простого, да взорвала тому мозг.
И тем парнем был я, зовите меня человек-корица, я не молот, но молоток ещё тот! Или зовите принцем всея красоты, ведь зачем быть, если не… Если не оставлять после себя секретов? Мне чудно, поверьте. Также, как в Альбиноса, что вам тоже почудился после чьих-то слов. А, после моих, точно! Люди падки на провокации. Не рассужу, какие, ибо на любые. Мой принцип остаётся таковым – искусно слагать завитушки, что формируют буквы в некие слова и их сочетания, дале штурмовать этим войском горы смысла, а пояснения оставлю словно раненных бойцов – другим.
Честное писательское, мне хотелось радужно и неравнодушно скрепить воображения воедино, даб создать монументаль,
Хах, не наскучило вам изнуренье полторы обычных глав? Глядите, примитивный недоапокалипсис, какие-то повороты, да со своей индивидуальностью и не туда завернуть можно, дорогие мои! Ха-ха-ха! Некий принцип, а вернее мораль привить хотел, что, этак, нельзя отступать от принципа, искал, как обрисовать важность.. Подождите. Раз, два, три – прыгайте в другой абзац!
Как говорили знатные в узких кругах леди – я умею удивлять. Чтож, не скажу, что стараюсь, пытаюсь, терзаю себя, но легонечко прикладываю усилия, чтоб соответствовать высказыванию тому, угу. Нет, принципиальность имеет главенство аль никудышность – да кто его знает, просто кто-то сим обладает, кто-то не в силах. Принцип беспринципности мною замышлялся в детстве, но пока оставлю его реализацию для лучших времён. А они никогда не настанут, не так ли? Вечное якоб светлое завтра, иль прошедшее, что было угрюмым, а в памяти цветёт и жалостно оплакивается лишённым рассудком под руководством мягкого (хотя я его не щупал) сердца. Эх, близка поэтичность, друзья и враги. Иль незнакомцы. Значит, пока что друзья.
Глава 3
Воля у вас не отнята идти в своих улицах, городах, вселенных, но вы идёте по асфальту, что треснул. Да, речь о тех, кто не творит. Поэтому священным долгом считаю открывать прелести созидания, ля-ля! Пойдёмте творить новые воспоминания!
Есть как-бы люди. Им надо жить подольше, спроси зачем – не ответят. Мне важно не сколько, а как. Отсюда и пляшем, чтецы мои. Не танцуется мне в жизни, потому и строчу прозу, ибо в ней я пляшу! А в чём вам легко, в чём вы полны лёгкости? Тем и живите. Врать не буду, это не бриллиант идиллий, совершенного выхода из вонючих пелёнок бытия нет, ведь цикличность живёт, напевая свою песнь. Вот ей безразлично и на время, и на толпу.
Ах. Многие людишки советуют не обращать вниманья на округу. И с высоты деятелей восхищенств признаётся подобие изъяснения верным. А я так не могу. Внимайте – ежели людям по взаимности на меня всё равно, почему же хочу им нравиться? Даже незнакомцу. Без мотивов кексуальных, господа, ну что вы! Даб прохожий подлицейский, кого я не имею права любить, меня проверил в документах и, не найдя проблем, пожелал бы хорошего дня, зачем я представляю это? Похвала сладка как похлава. И мне её не хватает.. Ли? Я слушаю музыку мною записанную, да вылетаю из всех измерений на такую вершину, что вам и не понять, пока сами не вкусите свои труды с наслаждением.
Насаждение себя в костюмы губит твою кожу, то есть. Твою личность губят примерения ролей… Так, я не хотел философствовать, тут не туалет в античностях!
Велю целовать руку и дале поражаться моим победам в красно, бело, чёрно и других цветов речьях. Смотрите, другие авторы строят музей фраз, ведут туры по протоптанным шествиям, увековечивают события, сравнивают обитаемое с утопленьем. Как хотите богатите себяпребывание любой темой, да не оставляйте душу чахнуть на одном, при чём, неудобном месте.