Кольца детей Ауле
Шрифт:
– Еще бы не помнить! Если бы не это, тогда влетело бы только тебе!
– Если бы не это, я вообще бы не споткнулся и не пролил бы тигель.
– Ладно, когда это было… Тогда мы с тобой были такие молодые и глупые, а сейчас нам, видишь, какую работу поручают!
– Да, и мы с ней справились. – Фандуил улыбнулся. – Сам Аннатар назвал нашу работу превосходной.
– Эх, посмотреть бы еще на те двенадцать колец… Ты знаешь, кто их делает?
– Я спрашивал мастера Келебримбера, и он ответил, что их делают не у нас. Аннатар сказал ему, что сам позаботится о кольцах для атани.
– Атани… –
– Вы вообще не в счет, вас сделали случайно.
– Как это – случайно?! Это вы с ними непонятно откуда взялись, а наших предков великий Махал создавал поштучно, одного за другим. Мы самые что ни на есть неслучайные!
– Ладно, пусть неслучайные. Значит, считают только случайных, а вы особенные и вас считать не нужно.
Такие подкалывания были нередки между гномами и эльфами, но, как правило, обходились без последствий. Взаимная выгода так давно связывала оба народа, что было бы глупо ссориться по пустякам. Однако и те, и другие недолюбливали людей, или атани, как их называли на языке Валинора. Гномы вообще были недоверчивым народом, еще с тех пор, как семеро их прародителей разбегались от молота своего создателя Ауле, накрепко усвоив при этом, что и родной отец может накинуться с молотом на своего ни в чем не повинного отпрыска. Среди эльфов упорно ходили слухи, что творец всего сущего Илуватар Эру со временем устроит конец света на Арде и возьмет к себе на престол аданов, предварительно отправив уцелевших Перворожденных в чертоги Мандоса – а подобные слухи никогда и никак не способствуют хорошим отношениям.
Во многом были виноваты и сами люди. Хоть они и не воевали с эльфами, как орки, но в обиходе мало чем отличались от орков. С первых лет появления аданов в Средиземье эльдары стремились привить им культуру и знания – такова была воля Эру, да и самим Перворожденным не хотелось иметь дикарей под боком. Линдонские эльфы преуспели в этом, окультурив соседние роды, ведущие начало от Балана, Мараха и Халдада, но по другую сторону Синих гор людские племена были предоставлены самим себе, пока после Войны Гнева туда не пришли нолдоры. Сейчас аданы усилились так, что шаткое равновесие сотрудничества грозило рухнуть в любой день, и это оказалось главным доводом в решении Общего Совета эльфов и гномов.
Простодушный гном не заметил скрытой иронии эльфа.
– Да, мы особенные, – энергично подтвердил он. – Мы – дети Махала и подданные Дарина, Который Перевоплощается.
– Как я понимаю, это уже случилось дважды? – хмыкнул Фандуил, потому что сейчас первым кланом горных гномов управлял Дарин Третий.
– Да, и старейшины говорят, что наш нынешний король – вылитый портрет своего великого деда. Когда я делал «Гриндель», я от души надеялся, что именно это кольцо попадет к королю Дарину.
– Это еще как решит… – Фандуил вдруг остановился, охваченный внезапной догадкой.
Гном тоже остановился и обеспокоенно глянул на своего напарника:
– Ты чего? Какой Небесный Молот благословил твою
– Послушай, Горм… – потрясенно прошептал эльф. – Он же не смог прикоснуться к «Нэину»…
– Кто?
– Он. Аннатар.
– Что значит – не смог? Я видел сам – он хотел взять «Нэин», но передумал.
– Нет, не передумал. Дело в том… – Фандуил запнулся, не решаясь выдать секрет своего учителя, но все-таки продолжил: – Дело в том, что на эти кольца наложено заклятие, такое же, как на сильмариллы. Может, не такое сильное, но оно делает то же самое.
– Неужели? – вытаращился на него гном. – Откуда ты знаешь?
– Мастер Келебримбер – внук великого Феанора, он узнал это заклинание от деда. Два дня назад он позвал меня к себе и сказал, что такие могущественные кольца, как «Нэин», «Вэйал» и «Наир», нужно защитить от попадания в дурные руки, так как слишком опасно оставлять их незащищенными. И еще он сказал, чтобы я, как самый лучший его ученик – среди эльфов, конечно, – поспешно добавил он, увидев, как надулся гном, – чтобы я побыл с ним и посмотрел бы, как делаются такие заклинания. А затем он прямо там, при мне, наложил заклятие на кольца, чтобы они жгли руку каждого, кто прикоснется к ним с дурным умыслом.
– И ты все время молчал? – буркнул обиженный Горм. – Даже со мной?
– Мастер велел молчать. Но сейчас до меня наконец дошло, что «Нэин» обжег Аннатара. Я видел по его лицу – ему было больно. Да и этот ночной поход в рабочую комнату мастера… конечно, Аннатар может позволить себе многое – но такое… По-моему, все это нужно рассказать учителю.
– А если ты ошибся? Мы – только ученики и не можем знать всего, что решают между собой мастера. А вдруг они договорились заранее? Как тогда мы будем выглядеть перед учителем? Ведь это же Аннатар, понимаешь – сам Аннатар!
– Да, верно. – Фандуил потупился, представляя в красках нарисованную гномом картину. – Наверное, об этом лучше промолчать. Ты ведь не проболтаешься, Горм?
– Когда это мы, гномы, болтали?! – возмутился Горм. – Это не нас зовут квэнди!
Дом ремесел располагался в наземной части Ост-ин-Эдила. Здесь же размещались торговые лавки, дома для приезжих учеников и гостиницы для посетителей города. Сами нолдоры жили в его древесной части, в дубраве, посаженной в первые годы их прибытия и широко разросшейся за истекшие полтора тысячелетия. Небольшие каменные домики эльфов были живописно разбросаны под дубами и вокруг дубов, а на толстых ветвях могучих тысячелетних деревьев были размещены деревянные веранды и пристройки, к которым вели винтовые лесенки вокруг узловатых стволов.
Фандуил был нечастым гостем в древесных жилищах нолдоров, Горм и вовсе не бывал там, потому что боялся высоты. Оба друга целыми днями работали в мастерских, а нередко и вечерами, если им поручали срочную работу. Если же выдавался свободный вечер, они проводили его в таверне наземного Ост-ин-Эдила или отправлялись на поляну песен, располагавшуюся на опушке древесного Ост-ин-Эдила. Правда, за время работы над кольцами Горм с Фандуилом успели забыть, когда в последний раз навещали эти места.