Кольца вероятности
Шрифт:
– Да пропади все пропадом! – Я выронил ключ и с силой ударил в дверь носком ботинка. – Как вы все меня достали...
Проходящий мимо по коридору мужчина удивленно посмотрел на меня. Кажется, он хотел что-то спросить или даже, возможно, предложить помощь, но, наткнувшись на мой взгляд, мгновенно изменил свое решение и поспешил продолжить свой путь. И правильно сделал. Я даже не представлял себе, что способен натворить в таком состоянии.
– Открывайся... – прошипел я, легонько толкая дверь. – Открывайся.
И
Я влетел в комнату и плюхнулся на диван.
Десять лет. Он пообещал мне еще только десять лет жизни. А, собственно, почему это меня так задело? Десять лет – это все же не три месяца и не полгода. Срок достаточно долгий для того, чтобы успеть сделать еще очень и очень многое. А кольцо – это превосходный инструмент, чтобы изменить свою жизнь. Что же меня так разозлило?
Я ерзал на диване, пытаясь отыскать причину в охватившем меня приступе гнева и медленно остывая. Обычно я особой раздражительностью не отличался. Бывало, конечно, но чтобы так, до тумана перед глазами... Отродясь такого не припомню.
– Не бывало такого, – пробормотал я себе под нос. – Вот не бывало...
Но десять лет... Они поставили мне сроки. Гады! Все они гады. И те, кто заправляет всем этим. И те, кто просто исполняет приказы, не ведая об истинном положении дел. Все они гады, готовые манипулировать людьми, как пешками. Кто я для них – мусор, не более того. Да чтоб вы все провалились. Никто не может мной распоряжаться. Никто!
Угасшее было раздражение вновь поднялось во мне. И, не обращая внимания на все возрастающую боль в руке и тяжелую пульсацию крови в ушах, я прошипел сквозь зубы:
– Чтоб ты сдох, Шимусенко. И ты, Астон. И тот дурак Долышев, что все это затеял. Чтоб вы все сдохли. А что до того, кто оставил колечко в моем почтовом ящике... Паразит. Надеюсь, в аду для тебя уже готова самая большая сковородка.
И тут пришла боль. Боль ослепляющая и невыносимая. Больно было так, что я даже вздохнуть не смог. Перед глазами все поплыло. Очертания предметов дрогнули и смазались. Я со стоном сполз с дивана и растянулся на полу, чувствуя, как медленно-медленно отступает мое потрясенное сознание.
Глава 8
Сквозь заполонивший мою бедную голову туман забвения просочился какой-то грохот, похожий на отдаленный раскат грома. Потом еще один. Что за черт? Гроза?
Почему я лежу на полу?..
Я с трудом поднял голову. Перед глазами все плыло и раскачивалось. По жилам вместо крови, казалось, струился жидкий огонь, источник которого находился где-то в моей левой руке. Только чудовищным усилием воли удалось заставить себя встать на ноги. И при этом невозможно было исключить того, что я вновь грохнусь при первой же попытке сделать
Господи... Голова трещит. Ох... Как же больно. Кто там опять шумит? Что за трескотня?
Даже не пытаясь ни о чем думать, потому что от мыслей голова, казалось, была готова в любой момент разлететься на части, я медленно побрел в ванную. Там... Там было темно. Почему?
Я поворочал головой и, зафиксировав взгляд на темном провале окна, наконец, понял, что на улице уже стояла ночь. Что бы это могло означать?.. Я подобрался к окну, ухватился за подоконник, чтобы не упасть, и тупо смотрел на многочисленные ночные огни Москвы.
Снова прогрохотало. Пол под ногами слабо дрогнул. На улице что-то сверкнуло. В коридоре послышался тяжелый топот бегущего человека.
Стоявший на столе телефон, связывающий меня с электронными мозгами дежурного по этажу, вдруг зазвонил. Я повернул голову и, борясь с приступом головокружения, уставился на него. Раньше такого никогда не было.
Я стоял и пялился на него. Телефон замолчал.
Елки зеленые! Я чувствовал себя так, будто только что поработал сутки боксерской грушей. Но, видимо, учили меня не зря. Всего через пять минут после тяжелого пробуждения я смог вспомнить, что рекомендовали мне делать в подобных случаях.
Небольшая коробочка индивидуальной аптечки. Наполненный буроватой жидкостью шприц. Я трижды ронял его, прежде чем, отчаявшись сделать укол по всем правилам, просто всадил его себе в бедро прямо сквозь брюки.
Теперь нужно немного подождать, пока препарат АКК-3, который на самом деле имел трехкилометровое непроизносимое название, вычистит мою голову и отгонит мерзкую слабость.
Облегчение наступило почти сразу же. Ой-ой... как же все ноет. С чего бы это? Руки почти не чувствую... Что это с ней? Больно.
Блин горелый! Кто там палит на улице?
Палит на улице?!
Что происходит?!
Снова зазвонил телефон. Я по возможности быстро добрался до стола и схватил трубку:
– Алло!
– Внимание! – Голос дежурного казался испуганным, если такое можно было сказать о компьютере. – Тревога! Красная линия! База подвергается массированной атаке врага. Всем способным держать оружие и обладающим статусом «Р-18» или выше вменяется в обязанность принять участие в защите интересов Братства.
Тупая железяка.
– Доложи текущую ситуацию, – рявкнул я в трубку.
– Сообщите ваш идентификационный код.
Так я его сразу и вспомнил. Особенно сейчас, когда в мозгу и двух мыслей одновременно удержать не представляется возможным.
Где моя карточка?
Прямоугольный кусок пластика обнаружился в кармане после нескольких минут лихорадочных поисков. Телефонная трубка молчала, терпеливо ожидая ответа.
– Сообщи текущую ситуацию.
На этот раз дежурный по этажу не замедлил ответить: