Колчак
Шрифт:
В эти же годы Колчак вёл преподавательскую работу в офицерских классах и на дополнительном курсе военно-морского отдела Николаевской Морской академии. В архиве сохранились написанные им в связи с этим теоретические работы «О боевых порядках флота», «О бое». [497]
В 1912 году вышла, под грифом «Не подлежит оглашению», книга Колчака «Служба Генерального штаба». В ней содержался обзор деятельности морских генеральных штабов крупнейших держав мира. Здесь Колчак дал новое, более развёрнутое теоретическое определение войны по сравнению с тем, которое имеется в работе «Какой нужен России флот». «Война, – писал он, – есть одно из неизменных проявлений общественной жизни в широком смысле этого понятия. Подчиняясь, как таковая, законам и нормам, которые
497
РГАВМФ. Ф. 418. Оп. 1. Д. 1351; Д. 1581. Л. 261–314.
498
Там же. Д. 1301. Л. 31 об.
После того как были составлены планы и программы, служба в Генеральном штабе вновь потеряла для Колчака интерес. К тому же он видел, что развитие этого органа идёт не в том направлении, которое он считал правильным. В январе 1912 года, незадолго до ухода из Моргенштаба, Колчак представил начальству записку о его реорганизации.
Задача Генерального штаба, как полагал Колчак, состоит в том, чтобы собрать, проанализировать и представить командованию сведения о сложившейся в данный момент обстановке и, получив от него директивы, разработать их в оперативный план – план войны, или план подготовки к войне.
В 1906 году, когда создавался Моргенштаб, именно так и смотрели на это дело. Благодаря своей целеустремлённости и деловитости Генеральный штаб быстро завоевал авторитет в военно-морской среде, и это, к сожалению, не пошло ему на пользу. Вследствие того, что в морском ведомстве сохранилась излишняя централизация в сочетании с отсутствием ясно определённой специализации и компетенции учреждений, в Генеральный штаб стали обращаться все, кто не смог добиться решения вопроса в другом месте. Генеральный штаб стал принимать на себя роль ходатая по разным делам, вплоть до постановки какого-нибудь судна в док, вмешиваться в текущее управление. Качество основной работы Генерального штаба, утверждал Колчак, начало понижаться, а в морской среде возникло недоумение, своим ли делом занимается это учреждение.
«Всякая организационная, распорядительная, административная, техническая деятельность, – настаивал Колчак, – должна быть изъята из Генерального штаба, так как для этой цели существуют специальные органы, и их неспособность или недостатки не могут явиться основанием для развития Генерального штаба в этом направлении». Генеральный штаб надо вернуть на прежний путь развития. Генеральный штаб – это мозг флота. Его дело – разрабатывать общие идеи, а не устранять отдельные недостатки. К своей записке Колчак приложил детальную схему реорганизации Моргенштаба. [499]
499
Там же. Д. 1156. Л. 202–224.
Записку Колчака подшили в дело – и всё в общем-то осталось по-прежнему.
Адмирал Эссен пригласил Колчака в Балтийский флот, и, недолго думая, Колчак согласился. 15 апреля 1912 года «высочайшим» приказом по морскому ведомству он был назначен командующим эскадренным миноносцем «Уссуриец». [500] Пришлось срочно укладывать вещи и ехать в Либаву (нынешняя Лиепая), где базировалась минная дивизия. Семья осталась пока в Петербурге.
500
Там же. Ф. 406. Оп. 9. Д. 1900. Л. 13.
Либава была единственным незамерзающим портом на балтийском побережье России. В своё время именно это обстоятельство привлекло
После Петербурга Либава должна была показаться глухой провинцией. Здесь был всего лишь один плохенький театр. Офицеры посещали также благотворительные концерты, кафешантан «Гамбургский сад». Летом центр вечерней жизни перемещался в кургауз (городской сад). [501]
Иногда дивизия заходила в Ревель – там соблазнов было побольше. Колчак по своей натуре не был отшельником. Но молодость его была потрачена на полярные экспедиции, сидение в Порт-Артуре, составление планов возрождения флота, изучение Мольтке. Теперь, судя по некоторым данным, пришло время несколько восполнить упущенное.
501
Граф Г. К. Указ. соч. С. 7.
Летом 1912 года семья отдыхала в Мюленгофе близ Юрьева (Тарту). До Софьи Фёдоровны доходили неясные слухи. «За кем же ты ухаживал в Ревеле на вечере? – интересовалась она. – Удивительный человек, не можешь жить без дам в отсутствие жены! Надеюсь, что о существовании последней ты ещё не забыл». [502] Софья Фёдоровна в то время часто болела. Славушка, по её словам, был «худ и бледен». «Мы – слабая команда», – писала она мужу.
Характером и внешностью мальчик начинал походить на отца. «Славушка ужасно вспыльчив, но добр», – сообщала Софья Фёдоровна, добавляя, что он «впечатлительный и не по летам развитой, умный мальчик». Иногда он приставал к Софье Фёдоровне: «Мама, расскажи одну минуточку про папу». А иногда делал вид, что одевается, и говорил: «Прощайте». – «Ты куда?» – «Уезжаю в город Либаву». [503]
502
РГАВМФ. Ф. 11. Оп. 1. Д. 58. Л. 43 об.
503
Там же. Л. 45 об., 53 об., 59 об.
В начале зимы 1912 года семья перебралась, наконец, в Либаву. В начале апреля 1913 года Александр Васильевич и Софья Фёдоровна срочно выезжали в Петербург на похороны В. И. Колчака. А 30 ноября того же года у них родилась дочь Маргарита.
А служба шла своим чередом. В мае 1913 года по распоряжению Эссена Колчак сдал «Уссуриец» и вступил в командование эскадренным миноносцем «Пограничник» – посыльным судном адмирала, на котором он часто поднимал свой флаг. Вскоре Колчака привлекли к работе в штабе Эссена, на первое время – помощником О. О. Рихтера («Оттона I»). [504]
504
См.: Смирнов М. И. Адмирал А. В. Колчак. Париж, 1930. С. 18; Богданов К. А. Указ. соч. С. 55.
Должность командира «Пограничника» была очень беспокойной, ибо Эссен не любил сидеть на месте. Целые дни, а то и ночи он был в движении. Он всё хотел знать и видеть сам. «Пограничник» под адмиральским флагом без устали бороздил воды Финского и Рижского заливов, а когда эскадра в полном составе выходила в море, адмирал переходил на флагманский крейсер «Рюрик».
Эссен считал, что корабли должны много плавать, что офицеры и матросы должны чувствовать себя в море, как дома. В прежние времена корабли на Балтике находились в плавании всего четыре месяца в году. Эссен выходил в море в середине весны и завершал кампанию поздней осенью. Ему приходилось вести бесконечные пререкания с Морским министерством, которое было недовольно перерасходом угля и нефти. Эссен же доказывал, что беречь топливо за счёт уменьшения плавания – значит наносить ущерб боеспособности флота.