Кольцо Афродиты
Шрифт:
Профессор любил поговорить о своем благородном происхождении. И в первый же день своего появления на «Исследователе» развесил на переборках у себя в каюте свидетельства собственной исключительности – фамильный герб, генеалогическое древо, портреты прадедов и прабабок.
Каюта молодого ученого стала напоминать исторический музей и служила на стоянках судна в различных портах местом паломничества для дальних родственников, разбросанных волей судьбы по всему свету, а также клубом для обладателей славных аристократических титулов.
Дайана видела, как во время короткого пребывания в порту Бременсхафена в каюту Казимира
– Неужели?! – удивлялся потом Казимир Садовский. – Вы, Дайана, такая умная и начитанная, такая очаровательная девушка, чьи ножки и ручки просто прелестны, не говоря уж о шейке и розовых ушках, и вы не знаете о Пиковой Даме? Я расскажу, обязательно расскажу! Короче, милая девочка, вы час назад видели в моей каюте историческую тень, Катрин Голицына свято хранит память о своей родственнице, которую описал великий русский сочинитель Пушкин. Вы читали что-нибудь Пушкина? Если хоть немного интересовались Россией, должны были читать…
Дайану раздражал тон, с каким все это говорилось. Казимир Садовский кичился своим превосходством во всем, своими историческими корнями, знаниями, родственными связями. Девушка хотела завершить тот разговор, тем более что ей было плохо, сказывалась впервые испытанная морская качка, но профессор Садовский не отставал. Он умел как-то настойчиво, по-светски прицепиться и гнуть свое, только свое…
Одним словом, Дайана услышала старинную историю о том, как некая княгиня Голицына, живя с мужем-дипломатом в Париже, проигралась в карты, и сумма была ох какая существенная! Признаться мужу в проигрыше княгиня не захотела, а прямиком отправилась к странному человеку, магу и волшебнику, как считали в свете, графу Сен-Жермену.
Граф воспользовался плачевным положением княгини, после чего открыл ей тайну трех карт. И она отыгралась, долг вернула, но после случившегося обрела прозвище Пиковая Дама. А еще…
– Еще, милая Дайана, княгиня подарила графу ночь любви, – сообщил сладким голосом Казимир Садовский, – наверное, оба остались довольны. Впрочем, об этом теперь никто не знает. Как бы мне заслужить ночь любви?
Помнится, Дайана тогда вспыхнула и воскликнула:
– Вы ошиблись, мистер Садовский, я не княгиня и в карты не играю!
А во время стоянки в порту Монтевидео в гостях у профессора побывала сама герцогиня Мария фон Раушен, урожденная Гогенцоллерн, единственный прямой наследник которой, по ее словам, жил в далекой холодной России, страдая от недоедания и наследственной аневризмы, перебиваясь время от времени переводами романов и журнальных статей.
Об этом наследнике, как о своем дальнем родственнике, Казимир Садовский тоже что-то рассказывал несчастной Дайане. Но она плохо слушала его, не вникая в довольно запутанные подробности жизни и судьбы человека ей совершенно незнакомого, живущего на другом конце света.
К чему все это? Ей неинтересны были слабые люди. Чем она могла помочь какому-то больному переводчику, тем более из непонятной, загадочной страны России. Наверное, там, среди снегов и льдов, в которые эта страна вечно закована, нашлась какая-нибудь добрая душа, которая полюбила и согрела неизвестно как оказавшегося на этих бескрайних просторах отпрыска немецкой кайзеровской династии…
Но вот что удивительно –
Дайане было приятно, что отца окружают высококлассные ученые-специалисты. А вот видеть зависть кое-кого из коллег в этом окружении по отношению к Казимиру Садовскому, когда два месяца назад тот вошел в состав научной экспедиции, работавшей на борту «Исследователя», было противно. До чего слабы люди! – поневоле думалось ей.
Да, этому человеку многое было известно о собственном происхождении, и он отслеживал свои корни, погружаясь аж в темные глубины средневековья. Кому какое дело? Как будто все эти недоброжелатели появились на свет из воздуха, и у них не было предков, живших в те же самые времена. Вместо того чтобы завидовать, попробовали бы лучше разобраться, кто и чем прославил их фамилию, а кто из предков для этого ровным счетом ничего для этого не сделал. Кому из прадедов и прабабок повезло в жизни, а кому нет… Надо сказать, что зависть коллег абсолютно не трогала профессора-аристократа. Он ее просто игнорировал. А хватка и опыт наследника Радзивиллов позволили привлечь для работы в морской экспедиции самых высоких профессионалов своего дела. Отец Дайаны это понимал и ценил усердие своего ассистента.
Но потом… Потом Казимир Садовский изъявил желание быть с девушкой в более интимных отношениях и стал напрашиваться на роль близкого друга. А ей это было совсем ни к чему, ну совершенно не нужно!
А уж в тот кошмарный момент качки ей тем более неприятно было находиться с ним рядом, ведь в желудке у нее творилось Бог знает что и сильно кружилась голова.
Поистине, нет ничего на свете страшнее морской болезни. Все, больше она никогда, ни за какие коврижки не согласится пойти в морскую экспедицию. Путешествовать можно на поезде, в автомобиле, на самолете, на океанском лайнере… Но на таком корыте, как «Исследователь», НИКОГДА!
Итак, профессор Садовский находился тогда рядом с ней на верхней палубе. А поскольку он стоял с подветренной стороны, сладковатый запах его ужасного цветочного одеколона «Сны Флоры» мешал дышать ей свежим морского воздухом. А когда Казимир Садовский прошептал ей на ухо пару шутливых комплиментов, она была готова умереть от ощущения мерзости и в желудке, и на душе.
Еще бы, ведь он совершенно не ко времени напомнил ей о еде! Глаза у девушки, по его мнению, были цвета свежего шпината. А цвет волос был подобен цвету зерен консервированной кукурузы, которую подавали за завтраком в кают-компании. Вот так, каких-либо более уместных сравнений у него не нашлось!
Да уж, после, сидя недалеко от него за столом, краем глаза она видела, что молодой профессор завтракал с удовольствием, улыбался и облизывался при этом как кот. Хотя и другие члены экспедиции и команды судна ели с аппетитом, словно всем было приятно издеваться над бедной девушкой. Брр, еда! Отвратительный запах еды! Зачем только Дайана вышла к завтраку?
Она возненавидела этого парня всего целиком, от расчесанной на прямой пробор светло-рыжей шевелюры и фатовских усиков до эксклюзивных кожаных башмаков ручной работы, сшитых на заказ.