Кольцо Фэрнсуортов
Шрифт:
– Может быть, вы передадите ей небольшую сумму, Дора, пока она не найдет себе новой работы?
– У нас у всех отложено на черный день. А тебе всегда надо иметь под рукой наличные, девочка. Жизнь иногда так повернется... Ох, я уж и впрямь опаздываю!
Вот они и вдвоем с Норманом. Открыть рояль? Обязательно. Ведь он попросит ее сыграть. Сначала Бах, потом немного негритянских спиричуэл. "О Майкл, греби к берегу, аллилуйя, молоко и мед на другом берегу, аллилуйя..." Почему на другом берегу всегда чудятся молоко и мед? Может быть, оттого, что их так не хватает на этом?
Она оглядела свою гостиную. Да, у нее и на этом
Подсвечник нашелся - черный, чуть ли не замшелым. Она и позабыла, что серебро от времени темнеет. Вот так хозяйка! И мисс Актон уже уехала, а чистить самой - это перепачкать руки и платье. Как все нескладно сегодня!
Ома снова завернула подсвечник в папиросную бумагу и опустила его на дно баула. При этом пальцы ее нащупали что-то глянцевитое и совершенно плоское.
Белый картонный кролик? Но откуда?
Ах да, ведь это "книжка-зверюшка", картонного кролика нужно раскрыть, и внутри окажется смешная сказочка. Хотя нет, не очень смешная. Даже страшная. Тогда, в Сент-Уане, Алин не дочитала ее до конца. Рей сказал, что маму-крольчиху продали трактирщику, и тот, естественно, ее зажарил... Алин наклонила голову и как-то помимо воли пробежала глазами по крупным строчкам: "На следующий день посетители снова потребовали жаркое, и трактирщик выбрал самого крупного крольчонка, ободрал его и насадил тушку на вертел. И тут крольчонок Ролли вспомнил, как его мама-крольчиха выступала в цирке, хотя сам ни разу этого не видел. Он подбежал к огню, сел на задние лапки и, быстро-быстро перебирая передними, начал крутить ручку вертела. "Смотрите, смотрите, - закричали посетители трактира, один кролик поджаривает другого!" И верно, тут было на что посмотреть. Поэтому на другой день в трактире собралось множество народа, а крольчонок Ролли снова крутил вертел.
С тех пор трактирщик зажил припеваючи. Со всех сторон приходили люди посмотреть на его удивительного крольчонка, и скоро он так разбогател, что продал трактир, поселился в собственном домике, а крольчонку Ролли купил самую большую клетку и кормил его только самой сладкой морковкой. Одного не мог понять трактирщик до самой смерти: как же крольчонок Ролли научился обращаться с вертелом и не бояться огня, если он ни разу в жизни не видел маму-крольчиху в цирке, когда она все это проделывала?"
Да, нечего сказать, книжонка написана вполне современно - и бойко, и сентиментально, и тошнотворно одновременно. Непостижимо другое: как можно было напечатать книжку про зверька, который поджаривает своего собственного брата? Впрочем, и это в духе времени. Но как могла такое написать женщина?..
Алин еще раз взглянула на обложку - да, Фэрни С.Уорт. Какое-то страшно знакомое сочетание... Фэрни С.Уорт.
Фэрнсуорт.
– Разреши пригласить тебя к столу, дорогая?
С годами Норман стал еще старомоднее, нежнее и предупредительнее. Он уже включил бутафорский камин и зажег настоящие свечи. Полотняная клетчатая скатерть - в традициях подражания массачусетским первопоселенцам. Старинное дедовское серебро. Смешанный
– Что с тобой, Алин? Тебе дурно?
...Пепельно-багровые огни, мигающие, шепчущиеся между собой. Как хорошо, что Норман перенес ее в это кресло - спиной к столу,
– Выпей вина, дорогая, это "божоле", твое любимое. Выпей, и все пройдет. Ты ведь просто устала, не правда ли, Алин? Ты просто устала. Сейчас я принесу тебе подушку под моги и плед. Теперь хорошо? Я совершенно напрасно отпустил сегодня мисс Актон, но я сейчас дам телеграмму, чтобы она вернулась первым же автобусом. У тебя ведь есть адрес ее родственницы, не так ли? А сегодня ты проведешь весь вечер здесь, у камина, и я все буду делать сам, вот только не смогу вместо тебя сесть за рояль. Но ведь можно включить магнитофон, я вчера достал превосходную запись "Глории"...
Почему он так суетится? Испугался? За кого испугался?
Игрушечный домик. В любом месте, в каждом городке он умел создавать вот такой крошечный экспериментальный мирок. Вольер? Приличнее назвать: кукольный домик для кукольной жены. Ну а что делать, если любимая кукла вдруг ломается?
– Ты просто устала, Алин, маленькая моя, но нужно потерпеть еще немного...
Почему ее так коробит от этого ласкового "маленькая моя"? Не оттого ли, что так обращаются к женщинам, которые не стоят своего особенного, ни к кому на свете более не обращенного нежного слова?
– Потерпеть надо совсем немного, Алин. Потерпеть до той поры, пока Рей окончательно не станет взрослым. Забавно, правда? Рыцарь говорит своей возлюбленной: погоди, пока мы станем дедушкой и бабушкой, и тогда и к нам придет пора ничем не затененной любви... Но не улыбайся, Алин, Ты живешь легко и беззаботно, даже не подозревая, что вся наша с тобой жизнь подчинена исполнению великого предначертания...
Он сегодня не просто старомоден, он высокопарен. Но ей совсем не смешно, и где уж тут до улыбки! Жила ли она легко и беззаботно, как считает Норман? Жила... бы.
Если бы повседневно, повсечасно не ощущала над головой каменного жернова вот этого проклятого "великого предначертания".
– Я никогда не говорил с тобой об этом, и не потому, что боялся, как бы ты случайно не открыла кому-нибудь хотя бы мизерную частицу моей тайны. Нет, Алин. Просто я намного старше тебя, и ты казалась мне всегда слишком юной и беззаботной, чтобы говорить с тобой, хотя бы в общих чертах, о моем открытии. Биологической сущности его ты не сможешь понять и сейчас, суть же остального... Тринадцать лет назад я решил, что расскажу тебе об этом тогда, когда наш мальчик станет взрослым. И вот сегодня я вдруг увидел, что это время настало.
Кто-то заметил, что дети становятся взрослыми, когда родители чувствуют, что они уже совершенно чужие друг другу... Если это так, то Рей был взрослым еще в пеленках.
– Но сейчас, когда подошло время поделиться с тобой самым сокровенным моей - нет, нашей - жизни, я вдруг подумал; а хочешь ли ты этого, Алин? Хочешь ли ты знать, для чего живем мы; я - Фэрнсуорт Первый, и Рей Фэрнсуорт Второй, и его сын, который должен стать Фэрнсуортом Третьим?
Ей надо решать? Нет, правда, ей надо решать? Он доверяет ей что-то решить впервые за полтора десятилетия их совместной жизни?..