Кольцо (Кольцо Кассандры)
Шрифт:
«Как она уничтожила Кассандру и Дольфа», — мысленно добавил Вальмар. Глядя в лицо своего друга, он вновь ощутил боль давней утраты.
— Нет, я не могу уехать, — сказал Макс.
— Но почему? — вспылил фон Готхард. — Вот уж не думал, что вы такой патриот. Или, может быть, Германия была к вам необычайно добра? Послушайте, дружище, чего ради вам здесь оставаться? Уносите ноги, пока целы.
Ариана смотрела на отца с испугом — никогда еще она не видела его таким.
— Макс, — тихо сказала она. — Я думаю, папа прав.
— Если у вас есть хоть капля здравого смысла, никогда сюда не возвращайтесь, — сердито прервал ее Вальмар. — Начните новую жизнь. Где-нибудь в другой стране. И уезжайте отсюда поскорей, пока вас не погребло под обломками рейха.
Макс Томас вяло ответил:
— Меня и так уже погребло под обломками.
Вальмар глубоко вздохнул, откинулся назад, но по-прежнему не сводил глаз с лица друга.
— Да, я хорошо вас понимаю. Но все равно нужно жить.
Хватит того, что вы лишились семьи. — Он говорил так нежно, что Макс вновь не удержался от слез. — Вы должны выжить. Это ваш долг перед Сарой. Зачем нужна еще одна трагедия, еще одна утрата?
Если бы он сказал все это Кассандре, если бы успел... Но поняла бы она его?
— Уехать? Но как?
Макс никак не мог смириться с мыслью, что нужно все бросить — дом, имущество, страну, в которой родились и погибли его дети, его мечты.
— Не знаю. Это надо будет обдумать. В нынешнем хаосе, я полагаю, можно взять и исчезнуть. Если это сделать прямо сейчас, они подумают, что вы не выдержали потрясений — тронулись рассудком и покончили с собой. Позднее, возможно, у них возникнут подозрения, но дело будет сделано.
— Как вы себе это представляете? Я выхожу прямо сейчас из вашего дома и иду пешком к швейцарской границе?
При себе у меня портфель, пальто и золотые часы, оставшиеся от дедушки.
Макс похлопал себя по нагрудному карману, где лежали упомянутые часы.
Вальмар задумчиво кивнул:
— Что ж, это тоже вариант.
— Вы серьезно?
Ариана слушала их, не веря собственным ушам. Неужели все это происходит на самом деле? Неужели где-то совсем рядом убивают женщин и детей, заставляют добропорядочных граждан спасаться бегством среди ночи? Сердце ее сжалось от страха, тонкое личико стало еще бледнее, чем обычно.
У Вальмара в голове составился план.
— Да, я говорю вполне серьезно. Вам лучше пуститься в бега прямо сейчас.
— Сегодня?
— Да. То есть в дорогу пока пускаться не нужно — сначала следует приготовить документы. Но исчезнуть вы должны прямо сегодня. — Фон Готхард пригубил бокал. — Что вы на это скажете?
Макс слушал его внимательно, отлично понимая, что старый банкир говорит разумные вещи. Какой смысл оставаться в стране, которая уничтожила все, что было дорого твоему сердцу?
Он молча кивнул и после паузы сказал:
— Да, вы правы. Я уеду отсюда. Не знаю куда,
Вальмар обернулся к дочери. Наступил критический момент, от которого зависела жизнь всех присутствующих.
— Ариана, может быть, тебе лучше выйти?
В салоне воцарилась тишина. Девушка непонимающе смотрела на отца.
— Папа, ты хочешь, чтобы я ушла?
Нет, она не хотела уходить, не хотела оставлять сейчас отца и Макса.
— Если хочешь, оставайся. Но учти: все, что здесь будет сказано, следует хранить в строжайшей тайне. Об этом нельзя говорить ни с Герхардом, ни с прислугой — вообще ни с кем.
Даже со мной. Все дальнейшее будет происходить молча. А когда дело будет сделано, мы с тобой обо всем забудем. Это ясно?
Ариана кивнула, и Вальмар вдруг засомневался — не рехнулся ли он, решив впутать собственную дочь в эту рискованную затею. Но так или иначе, все они уже не могут оставаться в стороне от происходящего. Возможно, скоро им предстоит совершить то же самое. Пусть девочка привыкает.
Она уже достаточно взрослая. Пусть поймет, в какой отчаянной ситуации все они находятся.
— Ты поняла меня, Ариана?
— Да, папа.
— Очень хорошо.
Он на миг прикрыл глаза, затем вновь обернулся к Максу:
— Вечером вы уйдете отсюда как обычно. Вид у вас должен быть еще более расстроенный, чем до встречи со мной.
После этого вы просто возьмете и исчезнете. Никто больше не должен вас видеть. Идите к озеру, погуляйте там, а поздно ночью, когда все лягут спать, я впущу вас обратно. Проведете здесь день или два, после чего незаметно отправитесь к швейцарской границе. Пересечете границу — и дело сделано. Начинайте новую жизнь.
— А деньги? Вы сможете снять наличность с моего счета? — встревоженно спросил Макс.
— Об этих деньгах забудьте, — покачал головой Вальмар. — Ваша главная задача — незаметно пробраться обратно в дом.
После этого останется только доехать до границы. О деньгах и документах я позабочусь.
Макс взглянул на старшего друга с изумлением, которое граничило с восхищением.
— Вы знаете людей, которые могут это устроить?
— Да, знаю. Я провел кое-какую предварительную работу еще полгода назад. Так, на всякий случай — вдруг пригодится.
Ариана была потрясена этим известием, но ничего не сказала. Ей и в голову не приходило, что отец планирует подобные вещи.
— Так вы меня поняли?
Макс кивнул.
— Поужинаете с нами? А после этого исчезнете, предварительно выйдя через парадную дверь.
— Хорошо. Но где вы будете меня прятать?
Вальмар ответил не сразу — он ломал себе голову над тем же самым вопросом. Ответ нашелся у Арианы:
— В маминой комнате, — сказала она.
Отец взглянул на нее с явным неудовольствием, и Макс понял, что между ними происходит какая-то безмолвная борьба.