Кольцо (Кольцо Кассандры)
Шрифт:
— Что вы здесь делаете? — чуть ли не крикнула Ариана.
— Где он? — рявкнула Хедвиг, впиваясь в нее взглядом.
— Откуда я знаю? Где-нибудь прячется. Может быть, в подвале. Однако, насколько я помню, я строго-настрого запретила вам…
— А где ваш отец? — перебил ее Бертольд.
— Прошу извинить, но это совершенно вас не касается.
Как, впрочем, и меня.
Лицо Арианы стало мертвенно-бледным. Она внутренне молилась только об одном — чтобы не дрогнул голос, иначе Хедвиг, так хорошо ее знающая,
— А что касается Герхарда, то он совсем недавно был здесь.
— Когда это «недавно»? — с подозрением осведомилась Хедвиг. — Мальчик за всю жизнь ни разу сам не застелил за собой постель.
— Постель застелила я. А теперь, если позволите, я хотела бы немного поспать.
— Разумеется, фрейлейн, — чопорно кивнул Бертольд и жестом позвал Хедвиг за собой.
Оставшись одна, Ариана опустилась в любимое кресло Герхарда. Он была бледна и дрожала от страха. Господи, что теперь будет? Закрыв глаза и прижав пальцы к губам, она мысленно представляла себе картины одна страшнее другой, Но действительность оказалась еще ужаснее. Полчаса спустя в дверь решительно постучали.
— Не сейчас! — крикнула Ариана, — Я отдыхаю.
— Неужели, фрейлейн? Тем не менее вам придется извинить мое вторжение.
В комнату вошел лейтенант вермахта.
— Тысяча извинений, фрейлейн.
Ариана изумленно вскочила на ноги. Неужели офицер пришел за Герхардом? Да он не один! В прихожей ждали еще трое солдат. Тем временем лейтенант решительно приблизился к ней и повторил:
— Еще раз прошу извинить, фрейлейн.
— Не стоит извинений, — учтиво ответила Ариана, наскоро закалывая волосы. Она набросила на плечи синий кашемировый свитер и с нарочитой неторопливостью двинулась к двери.
— Может быть, мы поговорим внизу?
— С удовольствием, — кивнул лейтенант. — Заодно вы сможете захватить плащ.
— Плащ? — с бьющимся сердцем переспросила Ариана, — Да. Капитан считает, что будет лучше, если мы побеседуем у него в кабинете, а не будем играть в светские чаепития.
Глаза офицера блеснули недобрым блеском, и Ариана внутренне содрогнулась от отвращения. Судя по всему, этот человек был настоящим нацистом — начиная с отворотов мундира и до самых глубин души.
— Что-нибудь случилось?
— Очень может быть. Надеюсь, вы сами нам все объясните.
Неужели они схватили Герхарда и отца? Нет, этого не может быть! Ариана спускалась по лестнице, сохраняя внешнее спокойствие. Внезапно она сообразила, что они ничего достоверно не знают, иначе им не понадобилось бы устраивать ей допрос. А раз они ничего не знают, нужно молчать.
Любой ценой молчать.
Глава 14
— Итак, фрейлейн фон Готхард, вы считали, что ваш отец находится на каком-то секретном совещании. Как интересно! С кем же он, по-вашему, встречается?
Капитан
— Так с кем же, по-вашему, встречается ваш отец?
Допрос продолжался уже почти два часа.
Ариану усадили в длинный черный «мерседес» и доставили на Кенигсплац, где возвышалась громада Рейхстага.
Оказавшись в мрачном кабинете старшего офицера, Ариана, как и многие до нее, ощутила озноб ужаса. Но внешне она не выказывала ни страха, ни гнева, ни усталости. Просто отвечала на вопросы вежливо, спокойно, как и подобает барышне из аристократической семьи.
— Я не знаю, господин капитан, с кем встречается отец.
Он не посвящает меня в свои профессиональные тайны.
— Значит, по вашему мнению, у него есть тайны?
— Конечно. Но лишь те, которые связаны со служением рейху.
— Прекрасно сказано. — Капитан откинулся на спинку стула и закурил. — Не хотите ли чаю?
Ариана с трудом сдержалась — чуть было не напомнила ему, что игра в чаепития на повестке дня вроде бы не стоит.
Однако вместо резких слов девушка лишь вежливо покачала головой:
— Нет, спасибо, капитан.
— Может быть, шерри?
Все это была пустая трата времени. Ариана все равно не смогла бы «чувствовать себя как дома» в этом кабинете, где с портрета на стене на нее пялился Гитлер.
— Нет, капитан, благодарю.
— Расскажите-ка мне про тайные встречи, в которых участвовал ваш отец.
— Я не говорила, что он участвовал в каких-то тайных встречах. Мне известно лишь, что папа иногда возвращался домой довольно поздно.
Ариана очень устала, и хладнокровие стоило ей все больших и больших усилий.
— Может быть, речь идет о даме?
— Сожалею, капитан, но мне ничего об этом неизвестно — Разумеется. Как неделикатно с моей стороны! — В его глазах зажглись злые, насмешливые огоньки. — А ваш брат, фрейлейн? Он тоже участвует в каких-нибудь «тайных встречах»?
— Что вы, ему всего шестнадцать.
— Насколько мне известно, в деятельности молодежных организаций он тоже не принимает участия. Значит ли это, фрейлейн, что ваше семейство относится к рейху с меньшей симпатией, чем можно было бы предположить?
— Вовсе нет. Просто у брата нелады с учебой, к тому же он болен астмой. И потом, знаете ли, после смерти нашей матери… — Она не договорила, надеясь, что капитан не станет развивать эту тему.
Но фон Райнхардт не смутился:
— Когда же умерла ваша матушка?