Кольцо Кощея
Шрифт:
– Лучше колеса попробуем сбить, а то таких длинных и толстых бревен нет: все на городские метательные машины пошли. И попробуем все сделать уже сегодня, – осторожно заявил бригадир и отодвинулся от меня на несколько шагов на всякий случай.
Видимо решил, что с такими предложениями нормальный человек носиться по городу, досаждать коменданту и платить за это деньги не будет. И держаться поэтому надо подальше – а ну как подобное состояние заразно?
– Сразу бы так, а то ломался… Тогда приступайте немедленно. Если будут вопросы, обращайтесь – помогу, чем смогу.
– Уж как-нибудь без чужих подсказок разберемся, – буркнул мастер. – Тем паче,
Сунув два пальца в рот, артельщик так оглушительно свистнул, что я невольно присел. В нашей избушке хлопнули ставни в ближайшем окошке, и оттуда высунулась вопросительная морда Топтыгина, замеченная только мною – остальным, занятым работой, не было дела до всяких любопытствующих, они даже глаз не подняли в его сторону. Обозрев окрестности и убедившись в отсутствии неприятностей для нас и него лично, косолапый скрылся обратно. Но уже через десять минут испуганно вылетел на улицу, когда плотники сноровисто подсунули под нижние венцы ваги и под дружный счет приподняли одну сторону строения. Шокированный медведь, ощутив, как пол стал уходить из-под ног, меняясь местами со стенами, с ревом удивления скатился с порога и плюхнулся на спокойную и неподвижную землю. Его появление остановило работу: плотники, столкнувшись нос к носу с огромным медведем, от неожиданности отпустили свои рычаги, заставив избушку плюхнуться обратно. Из щелей между бревен вылетела пыль, куски пакли и всяческого мусора. Только убедившись, что Топтыгин им не угрожает, мужики принялись вновь за работу. Правда, с чувством пройдясь по ближайшим родным медведя и его хозяина.
Косолапый же, уверившись в безопасности, больше не рискнул забираться в избушку, решив составить нам компанию. Точнее, не нам, а только одной Марьюшке. При этом у него было такое вопросительно-удивленное выражение морды, когда он подошел к девушке, что та догадливо кивнула в мою сторону: мол, все вопросы к руководителю экспедиции, за его выходки она отвечать не собирается. Топтыгин только тяжко вздохнул, показывая, что моим выходкам давно уже не удивляется. Я же постарался сделать лицо кирпичом и даже принялся насвистывать веселый мотивчик под нос, стараясь казаться беззаботным и уверенным, чего на самом деле мне сильно не хватало.
Чем скорее приближалось окончание работ, тем больше во мне становилось сомнений в успехе моего проекта.
– Эй, принимай работу, – окликнул меня бригадир, указывая на преобразившуюся избушку. – Все сделали, как и говорил. Колеса из мореного дуба поставили, век сносу не будет. И медью обили для прочности.
При этом он с трудом сдерживал смех, отчего его лицо перекашивалось то на левую, то на правую сторону.
Стараясь оттянуть тот момент, когда придется уже самому подключаться к своему проекту, я медленно обошел избушку. Работу плотники сделали огромную. Я молчу про подъем немаленького строения обычными вагами из толстых бревен, гораздо труднее пришлось с изготовлением осей и их закреплением под нижние венцы.
– Так, – утерев испарину от ожидания Большого Провала, сказал я товарищам, – отходим подальше… на всякий случай.
– Это опасно? – насторожилась Марьюшка; она схватила Топтыгина за холку и оттащила от избушки.
– Ни капельки, – заверил я, честно улыбаясь ей в глаза. – Это так… на всякий случай.
«Угу, – говорили подозрительные глаза косолапого, – так я и поверил».
Сделав вид, что меня мало интересует мнение всяких проходимцев, которые сначала воруют чужой мед, а потом втираются в доверие и становятся в экспедиции
– Ну, – поторопила меня нервничающая Марьюшка, – что там?
– Пока ничего, – выдохнул я, с тоскою констатируя, пока что для себя, что эксперимент, кажется, не удался.
Вокруг, на некотором отдалении от дома, собралось множество народа. Слух о том, что свалившиеся с неба чужаки разбрасываются серебром попусту, при этом требуя сделать безумную работу, разошелся со скоростью лесного пожара. При виде окружающих, характерными движениями пальцев возле висков объясняющих свое мнение обо мне соседям, я едва не заплакал от обиды.
– Кощей, – Марьюшка взяла меня за руку, – не убивайся ты так, и у меня не всякие чародейские опыты получались. А ты ведь и вовсе лишился своей силы, так что…
Она не договорила, но мне и так все было понятно.
«Факир был пьян, и фокус не удался, – тоскливо подумал я. – Уж лучше бы, в самом деле, я был пьян, тогда все можно было бы списать на неадекватное состояние».
Но тут из печной трубы вырвался густой клуб дыма, потом другой, и вся конструкция разом дернулась вперед, прокатившись пару метров. Открытые ставни и входная дверь с громким треском закрылись.
– Получилось, – сначала шепотом, а затем во весь голос закричал я. – Получилось!
От избытка чувств я подхватил за талию свою спутницу и поднял вверх, не обращая внимания на ее возмущенный, с ноткой восторженности, писк. Только через пару минут поставил ее на землю, но тут же наградил поцелуем. Если что, если будет возмущение, спишу на свое возбужденное состояние. Но ничего подобного не случилось. Девушка не стала меня отталкивать и награждать пощечинами. Пользуясь невысказанным разрешением, я постарался продлить этот миг, не выпуская Марьюшку из рук. Разрушил все богатырь, который осторожно подошел поближе и прокричал почти в самое ухо:
– Кощей, а это что было?
С сожалением отпустив Марьюшку, которая тут же вспыхнула от смущения, я повернулся сначала к Илье, а потом к избушке.
– Что, что, – сердито буркнул я, – сейчас увидишь… Избушка, избушка, повернись ко мне передом, а… просто повернись ко мне передом.
Выплюнув очередной клуб дыма, словно деревенский трактор, избушка развернулась в мою сторону и приглашающе открыла дверь. В этот момент я ощутил необыкновенный, просто какой-то детский восторг от совершенного чуда. В комнату я заскочил метеором, несмотря на тяжесть доспехов, перепрыгнув через порог. Попутно отметил, что горка земли, высыпанная под дверь, исчезла без следа. Видимо, попросту впиталась в дерево.
– Давайте сюда, – приглашающе махнул я рукою товарищам, – это безопасно. Почти что избушка Яги, только без курьих ножек.
Угу, нечто вроде печи Емели из старых сказок. Именно она, печка, значит, и натолкнула меня на идею этой самоходки. И без всякого «щучьего веления – моего хотения» обошлось.
Следом за мною с небольшой опаской в приподнявшуюся избушку забралась Марьюшка, потом присоединился богатырь. А вот с Топтыгиным пришлось намучиться. Этот поедатель меда и малины стал уже меня серьезно раздражать своими закидонамии. Может, на коврик пустить или стену повесить? Мечты, мечты… Марьюшка мне никогда не простит такого.