Кольцо Соломона
Шрифт:
– Ни хрена немчура в смысле жизни не понимает! Побывать здесь – и свежайшей ухи не отведать?! И эти люди пытаются учить нас, как жить!!! Убогие!
Тавров сочувственно похлопал его по плечу.
– Вот, пожалуйста! – раздраженно заметил Скавронов. – И что мы выяснили? Что покойный Вальтер Бехер присвоил и продал квартиру Апса? А о перстне так и не узнали ничего! Что, если привлечь этого Фридриха Бергера к ответственности за соучастие в присвоении выморочной недвижимости? Может быть, это освежит его память?
– Виталий! Я же дал слово! – укоризненно воскликнул Тавров. – Я не дам показаний против Бергера, так что тогда и меня привлекай!
– Да ладно! – с досадой отмахнулся Скавронов. – Это я с горя предложил.
В сенях вдруг послышался грохот и характерный звук пустого ведра, которое сильно пнули ногой. Дверь в сени распахнулась, в комнату ввалился Леша.
– Извините, Валерий Иванович! Я было совсем забыл, но как вы завели разговор про перстень, то сразу вспомнил! – торопливо выпалил он. – Я уже запустил поиск по Вегенеру, как только что-нибудь прояснится, тут же вас извещу.
– Какой Вегенер? – не понял Тавров. – Ты о чем?
– Перстень, Валерий Иванович! Я нашел упоминание о перстне, который оберштурмфюрер Бехер отобрал у еврея. Вот здесь перевод документа, который я обнаружил в архивах СД Имперского комиссариата «Остланд». Прочитаете и все поймете. Пока!
Леша торопливо сунул в руку Таврову свернутый вчетверо листок бумаги и выбежал из комнаты. В сенях снова раздались грохот ведра и Лешина ругань. Затем со двора донесся шум отъезжающей машины.
– Все, уехали! – прокомментировал Скавронов, глядя в окно. Он повернулся к Таврову и с любопытством спросил: – Что это вам Леша сунул? Давайте посмотрим!
Тавров развернул листок. Там обнаружился текст, отпечатанный на лазерном принтере.
«Валерий Иванович! В тему вашей просьбы мне удалось обнаружить любопытный документ, который вас наверняка заинтересует. Это рапорт начальника отделения СД города Порхова Генеральному комиссару полиции безопасности и СД Генерального округа «Эстония» СС-штандартенфюреру Занбергеру».
«Секретно!
20 ноября 1941 года, город Порхов,
отделение СД
Генеральному комиссару
полиции безопасности
и СД Генерального округа «Эстония»,
город Ревал, Имперский комиссариат «Остланд»
ДОНЕСЕНИЕ
О РЕЗУЛЬТАТАХ РАССЛЕДОВАНИЯ В ОТНОШЕНИИ СС-ОБЕРШТУРМФЮРЕРА ВАЛЬТЕРА БЕХЕРА
На основании рапорта командира взвода СС опергруппы 2а унтерштурмфюрера СС Шульца следственной группой отделения СД города Порхова было проведено расследование, в ходе которого был установлен факт присвоения подлежащей аризации еврейской собственности СС заместителем командира зондеркоманды 2а СС-оберштурмфюрером Бехером. Во время проведения особого обращения с находившимися на нелегальном положении в Порхове еврейскими беженцами из Литвы Бехер заметил, что один из евреев пытался спрятать у себя во рту некий предмет. По приказу Бехера предмет был силой извлечен изо рта еврея. Предмет представлял собой перстень серого металла, который Бехер в присутствии свидетелей надел себе на руку и не указал в перечне изъятых ценностей. Будучи приглашен на беседу к следователю СД унтерштурмфюреру СС Тродлеру, Бехер не стал отрицать приведенный выше факт и выдал перстень Тродлеру. Перстень представлял собой изделие из серого металла с выгравированной на печатке пентаграммой и символами, напоминающими буквы еврейского алфавита. Свои действия он мотивировал тем, что имел указание оприходовать и сдавать лишь материальные ценности, а не все изъятые предметы. С его точки зрения, никакой материальной ценности изъятый перстень не представлял, и Бехер оставил его себе в качестве забавного сувенира. Привлеченный к расследованию эксперт, ювелир Карл Боссе, дал заключение о том, что перстень изготовлен из чистого железа. На основании заключения экспертизы следствие пришло к выводу, что железный перстень действительно не подпадает под перечень подлежащих аризации еврейских ценностей, и обвинение с Бехера было снято.
Начальник отделения СД города Порхова
СС-оберштурмфюрер Карл Тимман».
– Ого! – озадаченно воскликнул Скавронов. – Получается, что к тому времени, как Бехер попал в плен к партизанам, перстня у него уже не было! Так что же мы на него тратим время?! Что скажете?
– Скажу, что староста деревни и партизанский разведчик колдун Федоров совсем не зря спас от смерти эсэсовца Бехера, – невозмутимо заметил Тавров. – Просто он знал то, что нам пока неизвестно.
– Как мне осточертели все эти мистические загадки! – раздраженно сообщил Скавронов. – Куда лучше иметь дело с отморозками, замочившими два десятка инкассаторов ради ста тысяч баксов, чем с маньяком, убивающим тех, кого он считает колдунами, ради железного перстня, за который в ломбарде не дадут больше рубля! Ладно! Скажите мне, Валерий Иванович, как знаток всей этой мистической чертовщины: что мы должны сейчас делать?
– Что делать? – переспросил Тавров. – То, что обычно: разгадывать загадки. Вот очередная загадка: если на Чертовой поляне давно никого не было, то кто разбросал бревна, из которых поисковики сделали опору для блока?
– Очевидно, это сделали те, кто замуровал колодец, – предположил Скавронов.
– Зачем? Если бревна мешали, то их либо раскидали бы в беспорядке, либо они вообще исчезли бы, – продолжал рассуждать Тавров. – А бревна аккуратно уложены между валуном и пнем. Да, именно аккуратно уложены: пирамида из восьми коротких бревен. Четыре в нижнем ряду, три в среднем, одно в верхнем. А длинное бревно лежит рядом… Почему? Кому это понадобилось?
Тавров потер лоб, озадаченно нахмурился и вдруг воскликнул:
– Немедленно идем в дом Федуна! Я должен кое в чем убедиться. Немедленно!
Скавронов хотел взять у Зверева ключ, но тот вдруг заартачился:
– Нет! Вдруг наследники объявятся? Все знают, что ключ у меня хранится! Зачем?
– Надо кое-что проверить, – коротко сообщил Тавров.
– А обедать? – буквально возопил Зверев. – Уха стынет!
Вместо ответа Тавров молча повернулся и пошел к выходу. Скавронов рванул за ним, и Звереву ничего не оставалось, как поплестись следом. Через пятнадцать минут они уже входили в зловещее и неприветливое жилище колдуна.
Тавров включил свет и принялся осматривать полки, на которых стояли причудливые фигурки, вырезанные из корневищ.
– Их Федун делал? – спросил Тавров у Зверева.
– Да, сам резал, – подтвердил Зверев.
– А как?
– Находил причудливые корневища, отрезал лишнее, получались фигурки, – объяснил Зверев. – Лиса, заяц, волк, козел… Сами видите!
– И эта когтистая лапа? – кивнул Тавров на корень, еще в прошлый раз привлекший его внимание.
– И лапа, – подтвердил Зверев.
– Только на медвежью лапу совсем не похоже, – заметил Скавронов. – Скорее что-то вроде руки Кощея Бессмертного.
– Вижу! – отозвался Тавров и повернулся к Звереву.
– Мне срочно нужно на Чертову поляну, – заявил он Звереву голосом, не терпящим возражений.
– А как же уха?! Остынет! – напомнил Зверев.
– Ничего, разогреем, – отрезал Тавров. – Вернемся и разогреем. Один раз можно и разогретую поесть. Заодно и поужинаем!
Через час они оказались на поляне. Тавров подошел к пню и указал на лежащие бревна.