Кольцо судьбы. Том 2

Семёнова Диана

– И что врачи?

Рики покачал головой, вздохнув.

– Посоветовали курс химии. Но у меня... отец умер от того же, а наследственные заболевания сложнее лечатся. И я видел людей с раком после химии...
– он вильнул головой.
– Она помогает в крайне редких случаях, обычно только на начальной стадии. И зачастую, болезнь отступает, но потом возвращается. Я не хочу кончать жизнь в больнице под капельницами. И решил, что лучше сделаю то, что давно хотел. Мне всегда хотелось жить на острове, свободно обращаться, гулять. Я слишком долго держал зверя в клетке...

Я напряжённо сглотнула:

– Почему ты мне не сказал?

– Да потому что!
– он иронично усмехнулся, при этом его глаза были на мокром месте.
– Ты пришла ко мне такая побитая, уставшая, и говорила о том, что все, с кем ты близка, - умирают. Я не хотел, чтобы ты в это верила, чтобы ты и меня ассоциировала со смертью.

– Но выходит... что я права.

– Это просто

жизнь. Смерть её неотъемлемая часть.

– Ты не понимаешь! Умирают не старики, повидавшие жизнь...

– Да неважно, сколько тебе лет будет, когда ты умрёшь. К этому никогда и никто не будет готов. Неважно, в глубокой старости это произошло или нет - умирать всегда страшно и больно.

Я на мгновения умолкла, а потом раздражённо выдохнула. Встряхнулась.

– Это можно вылечить.

– Нет. Таблетки уже только боль приглушают, опухоль неоперабельная...

– Я про магию. С её помощью всё возможно.

– Нет. Я не буду пользоваться магией для этого.

– Ты не хочешь жить?
– нахмурилась я.

– Всему есть плата, Селин. Ты ведь знаешь, как происходит магическое лечение? Тот, кто лечит, берёт заболевание себе. Считается, что он способен побороть эту болезнь, переработать внутри себя, но каждая болячка оставляет свой след. Я не хочу жить, зная, что кто-то другой болеет тем, отчего я должен был умереть. Видимо, мой срок истёк. Финал близится - я чувствую...

Я ошеломлённо уставилась на Мартинеса. Он не горел желанием это говорить, но, видимо, решил, что лучше будет всё мне рассказать.

– Я замыкаю кольцо. Видения стали приходить не так давно - месяца полтора назад, мне снятся прошлые воплощения, меня мучают приступы дежавю. А здесь, когда я перестал контролировать зверя, я всё чаще слышу... природу во всей её красе. Порой я...
– он запнулся, глянув на меня болезненно.
– Со мной происходит то же, что происходило с твоим мужем...

Глядя на мужчину мигающим взглядом, я неосознанно отпятилась назад. Сглотнула и замотала головой:

– Я проклята.

Рики цыкнул, не желая меня поддерживать в моих депрессивных мыслях, но в чём-то он был вынужден со мной согласиться, несмотря на то, что ему это не нравилось.

– Слушай, я не знаю, кто ты и что делаешь, - произнёс он.
– Но я точно знаю, что ты - не зло, ты не несёшь зло, и ты не проклята. Не зря ведь Уилл называл тебя своим благословением, и ты являешься им для Стэна, и ангелом для Паркера. Есть женщины, губящие чужие жизни, ты же - наоборот... ты входишь в чужую жизнь и делаешь её прекрасной лишь своим присутствием. Я никогда и не с кем не испытывал того, что ты заставляешь чувствовать. Достаточно лишь быть рядом, и я уже словно... прощён, благословлён, влюблён и чист во всех отношениях. И даже если ты права, и именно ты несёшь смерть, то значит, и она не зло. Она просто неотъемлемая часть жизни. Её логический финал. Без неё и жить неинтересно было бы. Мы пытаемся успеть сделать хоть что-то за свою коротенькую жизнь, потому что знаем, что время не безгранично. Возможно, весь смысл в том, чтобы просто жить и радоваться тому, что уготовлено. Ты пересказывала мне слова Томми о бессмысленности цикла, о том, что есть множество сценариев, и это ужасно. А по мне так - прекрасно! Целая кипа сценариев и все для тебя, одного. А кто-то ведь их пишет - для тебя. Чтобы ты просто жил. Беззаботно ловил моменты. В них весь смысл, Селин... в моментах. Я совершенно не жалею, что встретил тебя. Лучше с тобой месяц, чем без тебя всю жизнь. Лучшие дни моей жизни посвящены тебе. Я понимаю, почему Уилл тебя выбрал, я бы тоже выбрал. Если бы ко мне пришли два года назад и сказали бы: скоро в твой бар войдёт девушка, она будет прекрасной, невообразимой, она тебя очистит, но она так же принесёт тебе боль, то я бы... без остановки пялился бы на дверь, ожидая... тебя!
– Рики говорил всё это весьма одухотворённо, с восхищением, будто говорит об ангеле каком-то или Боге в моём лице, приносящем добро.

Переведя дух, Рики сказал:

– Я люблю тебя, но хочу, чтобы ты уехала...

– Но я...

– Не надо. Я не хочу, чтобы ты вновь прошла через это. И не хочу, чтобы ты видела меня, когда... станет хуже.

Я растерянно промолчала. Мне казалось, что будет нечестно уходить, но он явно не хотел возводить меня в статус мученицы. Поднявшись со стула, я подошла к нему, робко обнимая и целуя. Рики не стал противиться и гнать меня метлой, по крайней мере, сегодня...

Я помню Гавайи... пляжи и солнце, прогулки. Поцелуи. Постель. Тот дом на берегу. Мы прожили в нём две недели. Пока однажды утром я не проснулась одна. И пусть порой Рики уходил по утрам и возвращался, в тот день я знала, что он ушёл навсегда. Он приготовил мне завтрак и не оставил записки. Но я не была разочарована, решив, что больше не буду его искать. Это его выбор - всё пройти в одиночестве. Он подарил мне то, что не смог подарить Уилл - возможность мечтать. Предполагать хоть ничтожную возможность на то, что он ещё живой... где-то. Рики подарил мне открытый финал нашей истории, что делает её

бесконечной с множеством возможностей и поворотов. Когда ты почти уверен в том, что концовка будет хреновой, но всё же ты её не наблюдаешь. И в глубине души ты надеешься, что всё же, вдруг, может быть - всё обойдётся. Я могла представить его жизнь совершенно любой. Я могла представить его супергероем в маске, поборовшим смерть. Я могла представить, как он чудом выживет, вылечится. Или, если не вылечится, то ещё жив где-то. Я верила в сказку, да. Хотела верить. Он подарил мне эту сказку, подарил возможность мечтать. Неопределенность. Порой неопределённость - лучшее, что может приключиться...

Глава 21

В январе тысяча шестьсот девяносто второго года племянница и дочь преподобного Парриса - одиннадцатилетняя Эбигейл Уильямс и девятилетняя Элизабет Паррис были замечены окружающими в странном поведении. У них была повышенная температура, они прятались за мебелью, утверждали, что видят призраков. Через несколько дней к ним присоединилась одиннадцатилетняя Анна Путнам-младшая. Именно в это время девочки начали рассказывать, что их посещают видения, в которых замешаны ведьмы, живущие в Салеме. И они начали называть имена тех ведьм. В мае того же года начался суд. Всего за время антиведовской истерии в тюрьме оказалось сто пятьдесят человек. Осуждён был тридцать один человек, из них семеро получили отсрочку приговора, девятнадцать человек повесили. В тысяча шестьсот девяносто седьмом году судьи признали свою ошибку; через пять лет решение суда было признано незаконным. В тысяча семьсот шестом году обвинительница Анна Путнам-младшая заявила, что была обманута дьяволом, давая показания против невинных людей...

На самом деле, три девочки, оказавшиеся в центре событий, не были жертвами ведьм, а являлись ведьмами. Имена, которые они называли, принадлежали скрывающимся в толпе визардам и вампирам, способным причинить вред человечеству. В девять лет Элизабет только открыла в себе способности, её спонтанно посещали кровавые видения, в которых она видела лицо убийцы и знала его имя. Она полностью разобралась в своих видениях только спустя годы, достигнув четвёртого уровня ясновидения до своего совершеннолетия. Среди жертв антиведовской истерии невинных людей не было. Элизабет, Эбигейл и Анна делали то же самое, что и Томми. Главным информативным источником была Элизабет, но работа была командной - Эбигейл владела эмпатией, Анна - телекинезом и телепатией. По окончании судебного процесса подруги создали Совет ведьм, который и выдвинул идею создания управления. Наверно, поэтому Совет является весьма странной организацией: они не подчиняются управлению, не руководят им, не являются ни врагами Укуса, ни его коллегами. У них даже беглец может рассчитывать на убежище, но они не гарантируют покой в их владениях, поскольку агенты частенько обыскивают Совет на предмет укрытия правонарушителей. По закону они не могут скрывать беглецов, хоть и, в случаях отсутствия угрозы, главы Совета так делают. Главы Совета - единственные визарды, кто на протяжении трёх веков не проходит обучение Центра подготовки и не являются агентами. Но их судьбы, как и наши, предрешены: если твоя мама глава Совета ведьм, то когда ты вырастешь, ты станешь её заменой, и это не обсуждается. Главы Совета заключили пакт - оставлять после себя хоть одного наследника.

Совет владеет древними знаниями, могущественной силой, они могут даже замедлять старение и жить сто лет. Но ими всё же не был найден источник вечной жизни, поэтому за время существования Совета у него сменилось несколько руководителей, все они являются прямыми потомками основателей. Не всем детям и внукам создателей удавалось копировать способности основателей Совета, по сей день это удаётся делать только роду Паррис: все прямые наследники Элизабет - ясновидящие с высоким потенциалом. Сейчас у власти находится полная тёска Элизабет, её наследница, владеющая четвёртым, а по слухам даже пятым, уровнем ясновидения.

Прежде, чем наведаться в Совет, я навела справки. Так вот, Элизабет и её двоюродная сестра Изабелла Уильямс, совершенно не похожи. Элизабет - блондинка с белой кожей, экстрасенс; Изабелла - латиноамериканка с тёмными волосами, медиум. Сёстры выглядят лет на сорок, но Элизабет шестьдесят четыре года, а её сестре - шестьдесят. Им в совете помогают наследники Анны - Карин и Алик, муж Элизабет - Чарльз и дети Анны, Изабеллы и Элизабет.

20 августа 2014 года...

На своём чёрном бугатти я доехала до окраины города, свернув на узкую витиеватую дорогу, простирающуюся вдоль негустого смешенного леса. По этой дороге я ехала быстро всего-то четверть часа. Постепенно витиеватая дорога становилась всё ровнее, а средь сочно-зелёных газонов всё чаще встречались особняки, замки и даже дворцы различной наружности, со своей индивидуальной атмосферой. Здесь жили только богачи - и люди и визарды. Миллиардеры всякие среди людей, вампирские и ведьмовские шишки, а также некоторые руководители Укуса. Это даже немного дико, но вампирский главарь этого города практически соседствует с заместителем директора управления.