Кольцо Тритона
Шрифт:
К лицу Вакара прилила кровь, он заскрежетал зубами, но смолчал... Вскоре кавалькада приблизилась к берегу озера, где раскинулся укрепленный лагерь. За палатками виднелась пристань, подле нее покачивалась на воде большая гребная барка с неглубокой осадкой.
Командир отряда положил руку Вакару на плечо и с силой толкнул его. Вакар упал с коня в грязь и больно ушибся. Фуал последовал в дорожную слякоть за своим хозяином. Тритоны расхохотались.
Когда принц попытался принять сидячее положение, удар ногой по ребрам вновь опрокинул его в грязь. От боли
— Вставай, лежебока, — приказал командир. — Топай на борт.
Вакара и Фуала заставили спуститься по склону и перебраться на барку; которая сразу же отчалила, а лошади и все остальное имущество злосчастных путников достались воинам. Вакар сидел на юте, сгорбясь и даже не глядя по сторонам — он был совершенно подавлен. Внезапно Фуал воскликнул:
— Мой господин! Принц Вакар! Ты только посмотри!
Рядом с баркой плыл диковинный зверь, похожий на огромное бревно, вот только бревна не плавают наперегонки с барками, неутомимо загребая сучками. Вакар судорожно сглотнул и осведомился у ближайшего тритона:
— Это и есть ваша знаменитая змея?
— Это крокодил, — ответил туземец. — Змеи водятся в болотах. А крокодилов тут в избытке, потому то мы, тритоны, хоть и живем среди воды, но плавать не умеем. Если упадешь за борт, эта тварь схватит тебя прежде, чем успеешь попросить веревку. Так что даже не мечтай удрать с Мене вплавь.
— Эх, жаль нельзя сбросить его на тросе, чтобы вытаскивать всякий раз, когда крокодил попытается цапнуть, — с сожалением проговорил другой тритон. — Вот была бы потеха!
— Потеха потехой, но так и новобранца потерять недолго. Разве безграничная власть над женщинами для тебя не важнее всего?
Вакар задумался. Несомненно, последняя фраза касалась надежды тритонов победить в войне и низвести амазонок до положения домохозяек, которое те в свое время отвергли. И тут у Вакара возникла одна идея. Он придумал, как добраться до короля Ксименона. А вдруг удастся с ним договориться — между прочим, год назад Вакару удалось заключить сделку с Зиском. Если теперь выступить в роли посредника между тритонами и амазонками и поспособствовать заключению выгодного для тритонов союза, то Ксименон окажется у него в долгу.
Когда барка причалила к пирсу на острове Мене, тритоны вытолкали Вакара и Фуала на берег. Маленький укрепленный город, тоже носящий имя Мене, вплотную подступал к воде. Тритоны привели пленников на огороженный высоким частоколом двор, сняли с них оковы и ушли, зачем-то забрав с собой Фуала.
Вакар помахал затекшими руками и огляделся. Вокруг стояло, сидело и слонялось десятка два представителей различных племен и рас — от крепко сбитого черноземельца с кожей цвета эбенового дерева до высоченного белокурого атланта. Большинство узников были облачены в лохмотья и успели обзавестись косматыми бородами.
— Добрый день, — поздоровался Вакар.
Пленники тритонов посмотрели на вновь прибывшего, затем переглянулись, заухмылялись и обступили его со всех сторон. Один из них проявил большой интерес к одежде Вакара: рассмотрел
— Ишь ты, благородный!
Другой легонько толкнул Вакара. Никогда в жизни принц не подвергался издевательствам подобного отребья. Он был растерян и взбешен. Получив очередной толчок, он вскричал:
— Свиньи, я вам покажу! — и ударил толкавшего в лицо.
Он не увидел, серьезно ли пострадал противник, — на него кинулись все разом, схватили за руки и осыпали градом ударов.
Прошла вечность, прежде чем Вакар очнулся в углу возле частокола. Он шевельнулся, застонал — казалось, тело превратилось в один огромный синяк, — с трудом сел, погладил распухший нос и разбитую губу. Глаза заплыли, несколько зубов шаталось. Похоже, его били ногами. Принц с трудом разлепил распухшие веки и увидел, что пленники скучились у противоположной стены частокола: там шла азартная игра. На некоторое время о Вакаре забыли. Принц с ненавистью следил за «собратьями по несчастью», шевеля распухшими губами. Знать бы, что это сойдет ему с рук, он бы дождался, пока все они уснут, а затем перебил всех до единого отравленным кинжалом. Но ему оставалось лишь униженно жаться в угол, страшась новых побоев. Вакар подумал, не пырнуть ли ему кинжалом самого себя — все лучше, чем гнить заживо среди этих подонков, да еще терпеть их издевательства.
Когда солнце коснулось горизонта, ворота острога отворились и вошел тритон с двумя ведрами: одно было доверху наполнено водой, а другое — отвратительной на вид ячменной кашей. Пленники ринулись к ведрам. Воду и кашу черпали ладонями, завязались драки.
Вакару очень хотелось есть, но он не нашел в себе сил для столь жестокого состязания. Когда узники слегка утолили голод, шум вокруг ведер унялся.
— Эй, чужак! — позвал его один из обидчиков. Вакар оторвался от гнетущих раздумий, поднял голову и увидел чернокожего. Тот протягивал руку принцу.
Вакар подставил ладони ковшиком и получил пригоршню размазни.
— Ты, вижу, сейчас не можешь сам о себе позаботиться, — сказал негр. — Когда ребята в следующий раз захотят с тобой поиграть, не будь дураком.
— Спасибо, — поблагодарил Вакар, набив кашей рот.
На следующее утро пришел тот же тритон, на сей раз с полным передником черствого хлеба. Вакар подобрался к куче-мале и схватил кусок, упавший ему под ноги. Он уже направился в свой угол, но тут по плечу скользнула длинная рука и вырвала хлеб.
Вакар резко обернулся. Светловолосый атлант, отнявший у принца добычу, сразу вонзил в нее зубы. Он был богатырского сложения — самый рослый в этом загоне для людей, — а потому держался нагло. Даже не взглянув на Вакара, он пошел прочь.
Вакар побагровел, его рука скользнула под рубашку и вынырнула с кинжалом. Спустя миг клинок погрузился в широкую шею атланта. Тот захрипел, дернулся и рухнул на землю.
Остальные пленники возбужденно загомонили на добром десятке языков. Теперь они глядели на Вакара гораздо почтительнее, чем прежде. Принц стоял над мертвецом с окровавленным кинжалом в руке.