Кольцо великого магистра (илл. Л. Фалина)
Шрифт:
Глава пятнадцатая.
САМЫЕ НЕВЕРОЯТНЫЕ ПРОИСШЕСТВИЯ СОВЕРШАЮТСЯ ТАМ, ГДЕ ИХ НИКТО НЕ ЖДЕТ
У ограды Троицкого монастыря Андрейша увидел, как монах в черной скуфейке, дергая за спущенную с колокольни веревку, раскачивает тяжелое било колокола. Стопудовый колокол ударил, и низкий, протяжный звук поплыл над городом. Следом ударили по одному разу в церкви святого Николая и мученицы Параскевы.
«Через час княгиня умрет», — подумал он, убыстряя шаги.
Предчувствие чего-то важного,
Напротив гостиного двора он пересек Замковую улицу и очутился в литовской половине города. Улицы и здесь узкие — едва разъехаться двум всадникам. Среди однообразных глиняных домов и серо-зеленых камышовых крыш изредка торчали башенки боярских хором.
Андрейша удивлялся безмолвию и тишине. Его шаги гулко раздавались на пустых улицах. Лавки были закрыты, а в окнах домов он не заметил ни одного любопытного горожанина.
«Слыхал я на торгу, будто ни один литовин на казнь не пойдет смотреть, — вспомнил Андрейша слова церковного сторожа, — ихний жрец так повелел».
Пройдя две-три кривые улочки, юноша услышал скрип немазаных осей. Он остановился и стал ждать. Из-за угла, вихляя большими деревянными колесами, выехала повозка. Ее тащили две черные малорослые коровы. С каждой стороны упряжки, держась за коровий рог, медленно шли девушки в странном белом наряде. Их босые ноги мягко ступали по пыльной дороге, а длинные волосы были распущены по плечам и закрывали лицо. За повозкой, в нескольких шагах позади, шла третья девушка, в зеленых одеждах, с широким белым поясом. Закрыв лицо руками, она горько плакала.
Андрейша понял, что это и есть скорбная телега, на которой везут казнить княгиню Бируту. Улица была узка, и мореход прижался к глинобитной стене дома, чтобы телега не задела его.
Андрейша хорошо разглядел лежавший на телеге длинный кожаный мешок. Он мог бы рукой притронуться к нему, если бы захотел.
«В мешке шевелится кто-то живой», — подумал он со страхом.
Девушка в зеленых одеждах, поравнявшись с ним, перестала плакать и опустила руки. Андрейша оцепенел от неожиданности: на него глядели знакомые голубые глаза.
— Людмила! — крикнул он. — Незабудочка!
— Андрейша, любимый! — Девушка протянула руки к мореходу, но вдруг побледнела и отстранилась.
— Я все расскажу, но не сейчас, после, — шептала она, задыхаясь. — Помоги вызволить от смерти княгиню Бируту. Князь Витовт ничего не пожалеет…
— Мне ничего не надо от князя Витовта, — ответил Андрейша, не спуская глаз с Людмилы. — Я так страдал без тебя…
— Я умоляю, помоги княгине!
— Приказывай! — Андрейша все еще не верил, что встретил невесту. Он сделал несколько шагов рядом с ней.
Телега выехала на маленькую пустую площадь и остановилась.
— Не оборачивайся и не смотри на меня, — шептала Людмила. — Княгиня в этом мешке. Ее должен был спасти Серсил, наш Серсил, но с ним, наверно, что-то случилось. Мы нарочно едем кружным путем, чтобы выгадать время… Какая красивая кольчуга и золотые медведи! — не удержалась девушка. — Тебя послал сам бог!..
«Бесовское наваждение, — подумал Андрейша, слушая прерывистый шепот девушки, — или, может быть, я сплю? Моя Людмила в поганском наряде провожает на казнь княгиню Бируту… Надо купить козла, спрятать в мешок вместо княгини. Людмила в опасности, она кого-то боится. — В голове у Андрейши будто перекатывались раскаленные камни. — Как это могло произойти? А если Людмилу заколдовали? — Он вспомнил, что ее отец был поганский священник, вспомнил жреца в литовском селении на озере и решил делать так, как просила Людмила. — Ко мне пришло счастье, я нашел незабудочку!»- повторял он. Но на душе рядом с радостью теснилась тревога.
— Где искать тебя? — спросил Андрейша, страшась вновь потерять девушку.
— Меня искать не надо, я сама приду.
— Я на постое у попа русской церкви святой Троицы, — не спуская глаз с девушки, сказал Андрейша. — Все сделаю, как велела, незабудочка моя!
Людмила казалась ему еще краше и милей.
— Иди, иди, любимый, — торопила девушка, — а то помешает кто-нибудь.
Андрейша с трудом заставил себя отойти. Телега снова тронулась. Заскрипели колеса.
Придерживая тяжелый меч, мореход бросился бегом на торжище. Там он выбрал белого, самого рослого и жирного козла с рогами, выкрашенными зеленой краской. Таких козлов продавали для приношений в жертву.
Связав козлу ноги, Андрейша вскинул его на плечи и бросился к сосновому леску, о котором говорила Людмила.
Перебежав старый деревянный мост, перекинутый через небольшую речку, он снова очутился в безлюдной и безмолвной части города. Белела на солнце уезженная, пыльная дорога, по которой Андрейша с московскими боярами недавно въехал в город. От быстрого бега с козлом на плечах мореход устал, взмок от пота.
Начинался дубовый лес. В лесу Андрейша все чаще и чаще задевал ногами за корневища и пеньки. Какие-то птицы выпархивали из-под его ног. Он не помнил себя от усталости, когда вошел наконец в молодой сосновый лесок. В густом орешнике, у обочины дороги, он без сил свалился на землю. Где-то совсем близко куковала кукушка.
Как сквозь сон, Андрейша слышал жужжание пчел, пение лесных птиц и таинственный шелест листвы над головой… Знакомый тягучий скрип немазаных колес поднял его с земли. Раздвинув ветви орешника, он стал смотреть.
Вскоре показались черные коровы. Телега медленно двигалась, пыля по дороге толстыми деревянными колесами. На повороте ее скрыли кусты, потом она снова появилась.
Показались девушки в белом. Андрейша решил, что пришла пора действовать, и, яростно гикая и размахивая руками, выскочил из кустов. Девушки кинулись в разные стороны, повозка остановилась, исчезла Людмила.