Кольцо власти
Шрифт:
— Скажи, — твердо произнесла Хайделинда, — вы с моим дядей давно… — она запнулась, но все-таки докончила фразу: — В общем ты понимаешь, о чем я?
— Как ты смеешь так разговаривать с матерью? — вскипела Гунхильда. — Этому тебя научили в монастыре? — Она тряслась от гнева, но девушка заметила, что мать не смотрит ей прямо в глаза, как будто стараясь что-то скрыть.
«Амальрик прав, — подумала Хайделинда. — Они сошлись еще при жизни моего отца, и у Бьергюльфа были причины убрать своего брата и соперника!»
— Я хочу знать, от кого ты узнала о подобных мерзостях? — Герцогиня выпрямилась
— Я не посвящаю посторонних в дела семьи. Эрленд тут совершенно ни при чем! — отрезала девушка, испугавшись, что ее необдуманный порыв навлечет беду на возлюбленного. — Он предан герцогу, и у него нет причин распускать такие слухи.
— Тогда бездельник Ивар? — продолжала допытываться мать.
— Ему это тем более не принесло бы никакой выгоды… — усмехнулась Хайделинда.
— Тогда кто же?
— Я не могу тебе этого сказать, — твердо ответила девушка, к которой вернулось все ее самообладание, — Прошу тебя, не говори о нашем разговоре своему мужу!
— Уж можешь быть уверена, не скажу, — скривила губы Гунхильда. — Чтобы не сгореть от стыда, что моя дочь совершенно спятила, я лучше промолчу об этом!
— Тогда будем считать, что мы ни о чем не говорили. — Молодая герцогиня повернулась и вышла из комнаты, оставив мать в одиночестве.
Разговор оставил тягостное впечатление и только укрепил ее подозрения. Амальрик не солгал! Но неужели мать тоже замешана в гнусном злодеянии?! Хайделинда вдруг ощутила чувство жуткого, ледяного одиночества. Где Эрленд? Скорее, скорее найти его! Она почти бежала по галерее, и стук ее каблучков гулким эхом отдавался в пустынных каменных переходах замка.
Эрленд в это время возвращался в замок из поездки в соседнее графство. Он ехал быстрой рысью по лесной дороге, и на душе его одновременно было и легко, и тревожно. Он испытывал радость от предстоящей встречи с Хайделиндой, с которой не виделся два дня, и в то же время его мысли омрачала обстоятельства, связанные с герцогом Бьергюльфом и загадочным убийством.
Ему хотелось действовать, чтобы уберечь молодую герцогиню от возможных посягательств на ее жизнь — а Эрленд совсем не исключал такого поворота событий со стороны Бьергюльфа. Однако пока было совсем неясно, что делать, тем более что Хайделинду привлечь в качестве своей союзницы в этом деле он не мог. Конан запретил ему даже заикаться об этом, а варвара Эрленд уважал и всегда прислушивался к его мнению. От тревожных мыслей голова у аргосца шла кругом, и он не замечал красоты и очарования расцветших лугов и буйной зелени набирающего летнюю силу леса. Ко всему прочему, с тех пор как они вернулись в Хельсингер, ему ни разу не удалось побыть наедине с Хайделиндой, и это угнетало его больше всего остального.
— Стой! — знакомый голос разрезал тишину, и Эрленд вздрогнул, отрываясь от своих раздумий.
Он взглянул в направлении голоса и увидел варвара, стоявшего на дороге с расставленными в стороны руками.
— Похоже, какие-то думы пленили тебя слишком сильно, — вместо приветствия усмехнулся варвар, —
— Привет, киммериец! — останавливая коня, радостно воскликнул Эрленд. — Не представляешь, как я рад нашей встрече!
— Клянусь Кромом, — захохотал в ответ Конан, — до чего же ты вежливый человек, аргосец! Бьюсь об заклад, твои мысли сейчас были явно не обо мне!
— Нет… — смущенно ответил Эрленд, спрыгивая на землю. — То есть да! Но, кроме всего прочего, и ты мне сейчас очень нужен.
— Что-нибудь случилось? — встревожился варвар, протягивая ему руку.
— Пока нет, — ответил Эрленд, — но боюсь, что может произойти в самом ближайшем будущем. Бьергюльф, кстати, очень хочет тебя видеть.
— Сгорает небось от желания? — ухмыльнулся Конан.
— Вот именно. И совсем загорелся, после того как Краутвурст побывал в замке.
— Этот сын шакала… он еще дорого мне заплатит! — сжал кулаки варвар. — Если бы не милость богов, то это охвостье Нергала давно бы отправило меня в потусторонний мир.
— Как это случилось?
— Да вот так, — усмехнулся киммериец и в нескольких словах рассказал Эрленду о событиях последних дней.
— Да, клянусь Солнцеликим, боги тебя не оставляют, — выслушав рассказ Конана, протянул аргосец. — Видно, когда-то ты им пришелся сильно по душе.
— Ха-ха-ха! — покатился со смеху варвар. — Судя по тому, какие приключения довелось мне испытать за свою жизнь, я больше должен нравиться Нергалу или Сету, но если иногда мне все же везет, то отказываться от милости богов не буду, — Он посерьезнел и спросил: — Как там дела в замке? Не собирается твой хозяин устроить большой пир или что-то вроде этого?
— Да у него каждый день праздник! — махнул руной Эрленд.
— Надо же, умеет жить, — усмехнулся киммериец, — хотя и гнида ползучая. Но меня интересует, когда в замке соберется достаточно много народу со стороны.
— Через два дня в Хельсингер съедутся все окрестные нобили, — ответил аргосец, — Будет человек двадцать графов и баронов — сливки здешней аристократии. Да еще их домочадцы, человек семьдесят приедет.
— Ага, — удовлетворенно хмыкнул варвар, — это меня как раз и устраивает. Перстень с тобой?
— Да, — вынимая кольцо из кошелька, ответил Эрленд. — Что ты собираешься с ним делать?
— Хочу устроить твоему хозяину небольшой сюрприз, — усмехнулся киммериец. — Ты сможешь достать мне рясу или, на худой конец, какой-нибудь желтый балахон?
— Постараюсь.
— Кроме того, — продолжал Конан, — тебе будет еще одно поручение. Если, конечно, ты действительно хочешь, чтобы герцог понес наказание.
— Боги его накажут, — серьезно ответил Эрленд, — но я готов сделать все, чтобы помочь им в этом!
— Вот и славно, — со смешком сказал варвар, — Не знаю уж, какие демоны заставляют меня заниматься вашими темными делами, но у тебя-то должен быть и другой интерес, кроме торжества справедливости.
— Ты о чем? — спросил Эрленд, но, быстро сообразив, что хотел сказать варвар, махнул рукой. — Это пока не главное. Надо, чтобы убийцы получили по заслугам, — добавил он, — иначе Хайделинда не сможет чувствовать себя в безопасности.