Кольцо Земли
Шрифт:
— Как это произошло? — Джек понимал, что Миюки отчаянно хочет выговориться. Наверняка она ни с кем не делилась своим горем, опасаясь обвинений в слабости.
Наконец Миюки отважилась заговорить.
— Это случилось летом. Мне было восемь. Мой брат Дзун играл на улице с отцом. Я помогала матери по хозяйству. Самураи напали внезапно — ворвались в деревню, словно дьяволы. Убивали... всех подряд. — Она прерывисто задышала, как будто переживала кошмарный день заново. — Отец велел
Миюки разрыдалась.
— Мать упала на пол прямо надо мной. Наверное, пыталась меня прикрыть. Она не сопротивлялась, но самураи все равно ее убили. Меч проткнул половицу, под которой я пряталась!
Джеку отчаянно захотелось ее утешить. Отца тоже пронзили мечом на его глазах, и жуткая картина навсегда отпечаталась в памяти. Джек ласково обнял Миюки. Она отпрянула, но тут же расплакалась у него на плече.
— Твоя мать была очень смелой, — сказал Джек. — Как мой отец, она пожертвовала собой ради тебя. Оставь мысли о мести. Мать не хотела бы, чтобы ты провела остаток жизни в ненависти.
— Тот самурай стоял и смотрел, как она умирает. Никогда не забуду его мерзкую ухмылку! Кровь матери капала прямо на меня!
Джек не находил слов и просто позволил ей выплакать давно сдерживаемые слезы. Наконец Миюки опомнилась и, выпрямившись, отерла глаза тыльной стороной ладони.
— В этом году урожай поспел рано, — сказала она, вставая. — Пойдем поможем убирать рис.
Джек кивнул и поднялся на ноги.
— Возьми, тебе пригодится. — Миюки протянула ему шляпу.
— Спасибо, — ответил Джек, примеряя подарок. — То, что надо!
42. Сбор урожая
На жаре день тянулся изнурительно долго. Джек весь взмок и мысленно благодарил Миюки за шляпу. Он даже начал находить удовольствие в тяжком труде. Крестьяне склонялись над колосьями с серпами в руках, и сверкающие лезвия порхали над полями, словно серебряные ласточки. Работали дружно, подбадривая себя песнями. С каждым часом росла груда вязанок, готовых к молотьбе.
Тэнзэн показал Джеку, как срезать колосья под корень и вязать снопы. Они раскладывали их рядами, а Ханзо и остальные ребятишки относили на ток. Ближе к полудню Тэнзэн предложил передохнуть в тени.
— Есть новости о планах даймё Акэти? — спросил Джек, пуская по кругу бутыль с водой.
Он опасался, что даймё нападет раньше, чем Аки-ко доберется в деревню.
— Последнее, что мы разведали — даймё Акэти уже собрал войско, и ему не терпится начать кампанию. Однако генералы не советуют действовать вслепую, не зная расположения деревни и не заручившись поддержкой сёгуна. Они не хотят, чтобы он повторил ошибку сына генерала Нобунага.
— Какую? — спросил Джек.
— Он напал на несколько деревень сразу и был вынужден слишком рассредоточить силы. Воспользовавшись его слабостью, ниндзя истребили захватчиков.
— Среди самураев началась такая неразбериха, — добавила Миюки, — что они стали убивать друг Друга.
Улыбнувшись краешками губ, она вернула бутыль Джеку.
— К несчастью, — продолжал Тэнзэн, — унизительное поражение привело Ода Нобунага в дикую ярость, и он с новой силой обрушил свой гнев на ниндзя.
Хотя Тэнзэн не упомянул о страшных последствиях этой битвы, все поняли его без слов. Повисло тяжелое молчание.
— Чем дольше Акэти будет медлить, тем вероятнее, что наши посланники повлияют на сёгуна и убедят его вмешаться. Как бы то ни было, сначала надо убрать урожай.
Тэнзэн встал и направился к полю.
— Идем, Сиро! — позвал он. — Если поднатужишься, мы раньше закончим!
Сиро устало поднялся на ноги и проворчал:
— У ниндзя работа не заканчивается!
Недавно Джек узнал, что для синоби сбор урожая — традиционный праздник. Утром главы семей совершили жертвоприношения в честь Та-но-ками — бога рисовых полей. Рядом с сакэ, цветами и прочими мелкими дарами каждый возложил на каменный алтарь три спелых колоса.
Вечером Джек, Сокэ и Ханзо сидели за простым, но торжественным ужином. Сокэ высыпал немного отборного риса на небольшую полочку, которая служила домашним алтарем. Все трое омыли руки, и Сокэ прочел молитву о хорошем урожае. Затем, сохраняя молчание согласно традиции, он положил каждому на тарелку несколько зерен, и все по очереди сняли пробу.
Лицо Сокэ осветила улыбка.
— В этом году мы вырастили прекрасный рис.
В ту ночь Джек отправился спать довольным, но обессиленным. Однако к вечеру третьего дня он понял, что такое настоящая усталость.
Мускулы ныли от перенапряжения, тело словно иссохло от жары. Он-то думал, что быть марсовым на «Александрии» — тяжкий труд, но ничто не шло в сравнение с изнурительной уборкой урожая.