Кольцо златовласой ведьмы
Шрифт:
Нет, могло статься, что шли не сюда, но человек предпочел не рисковать. Он огляделся и, приняв решение, бросился к шторам. Портьеры из плотной с шитьем ткани были повешены лет пять назад, и с тех пор если и подвергались чистке, то весьма поверхностной. Темные, собранные крупными складками, они предоставляли укрытие надежное, но несколько пыльное.
Успел он вовремя. Прижался к стене и нос рукой зажал. Не хватало, чтобы пыль вызвала приступ чихания! Если его пребывание в этой комнате и можно было бы как-то объяснить… следовало бы
Дверь открылась. Раздались шаги и… сперва человек не понял, что это за звук.
Шелест? Нет. Шорох? Что-то вместе… точно волокут что-то тяжелое.
Волокут и роняют.
Его подмывало выглянуть из убежища, разглядеть случайного гостя – а он уверен был, что в комнате находится мужчина, поскольку шаги были тяжелыми и ботинки еще так характерно поскрипывали, – но голос разума велел ему оставаться на месте.
К этому голосу человек прислушался.
А гость не спешил уходить. Он обошел комнату по периметру, открыл дверь шкафа… заглянул… смотрел – долго. Обыскивал? Наверняка. Но делал это быстро… нет, значит, это не обыск. На обыск потратили бы больше пяти минут. Тогда что?
Гость ушел, аккуратно прикрыв за собой дверь.
И человек, досчитав до двадцати, решился покинуть убежище.
Хватило одного взгляда, чтобы понять: из комнаты следует убираться. И забыть, что он здесь был. На ковре, подогнув колени, подобрав руки, скукожившись так, что сразу становилось ясно – поза эта не для живого человека, – лежала Светка.
Наклонившись, он проверил пульс.
Если Светка жива, то…
…она ведь была не такой уж плохой.
За что?
Теперь Вика совершенно точно знала, что чувствует человек, обнаруживший в своей комнате труп. Удивление – неужели глаза ее не обманывают и разум не испытывает нервы на прочность галлюцинацией? Растерянность. И в конце концов страх.
Вика всегда пугалась не так, как нормальные люди. Она не кричала, не убегала, напротив – она цепенела. И это оцепенение могло длиться долго… правда, не в этот раз.
Вика икнула и отступила к двери.
Надо позвать на помощь…
Завизжать, как сделала бы адекватная девушка.
Или с рыданиями броситься прочь… но Вика, движимая ей самой непонятными мотивами, просто вышла за дверь и прикрыла ее. А дальше – что?
Найти Серегу…
…может, он еще в саду?
Не следовало ей сбегать.
Она же взрослая и разумная девушка, пусть и со слегка расшатанными нервами. Хотя не так уж она и виновата. Ладно, обнимать, это она еще готова была допустить, но вот предложение отправиться наверх и провести время приятно, сделанное крайне двусмысленным тоном, вывело ее из равновесия.
Еще и целоваться полез…
…нет, в поцелуях ничего плохого нет, но Вика как-то не привыкла, чтобы ее целовали малознакомые личности. А с пощечиной вообще случайно
Инстинктивно.
Маменьку Викины инстинкты очень расстраивали.
А труп в комнате расстроит ее еще больше.
Серега был в саду, и не один. Он сидел на лавочке, обнимая смуглую длинноногую диву, которая объятья его принимала куда благосклоннее Вики. Дива смеялась, встряхивала гривой смоляных волос, то и дела касалась груди Сереги длинными пальцами…
Ну вот, надо было завизжать.
А отсюда – убираться.
– Вика! – Серега махнул рукой. – Присоединяйся!
К этой парочке? Да ни за что в жизни!
– Можно с тобой поговорить? – Вика остановилась шагах в трех от них, к явному неудовольствию брюнетки.
– При-и-иветик, – сказала та и положила голову на Серегино плечо.
– Это Эльвира. Светкина лучшая подруга.
Час от часу не легче.
– А это Викуша. Она у нас невеста.
Идиот!
– Чья? – Эльвира взмахнула ресницами, и во взгляде ее проснулся интерес. – Я свадьбу могу оформить. Краси-и-во…
– Моя, – ответил ей Серега.
Эльвира засмеялась, показывая, что оценила шутку. Действительно, разве Серега и свадьба – это сочетаемо? Ничуть не больше, чем Серега и семейная жизнь. А жить с таким… и в кошмарном сне не приснится. Он же безответственный!
И беспринципный.
Ведет себя, как подросток.
И потом что – всю жизнь маяться ревностью, глядя, как кружат вокруг Сереги этакие вот раскрасавицы? Нет, Вике такой жизни не надо… и ревностью она не мается.
Она вообще по делу пришла.
– Можно с тобой поговорить?
– Говори.
– Наедине.
Приподнятая бровь: мол, какое неожиданное предложение! Поцелуй в смуглую щеку Эльвиры, на которой полыхал кирпичного цвета румянец. И рука его по-хозяйски легла на Викины плечи.
– Если ты собираешься извиниться, я готов, – доверчиво прошептал Серега ей на ухо. – А если глаза мне выцарапать, то лучше не надо…
– Прекрати паясничать, пожалуйста.
Он увлекал Вику в глубь парка, и в голову ей лезли совершенно дикие мысли о густых кустах и коварных соблазнителях. А у нее в комнате, между прочим, посторонний труп!
– Дело в том… – Вика глубоко вдохнула. – Кажется, твоя сестра умерла. У меня в комнате.
Серега хмыкнул и ответил:
– С нее станется.
– Я серьезно! Она… она там лежит! На ковре! И не шевелится.
Не верит. Ну, если он людям врет, это еще не значит, что и Вика такая же! Она – нормальный человек, без склонности к фантазированию.
– Если не веришь, то… пошли.
– К тебе?
– Ко мне.
– Смотреть на труп?
– Смотреть, – согласилась Вика, подумав, что после осмотра ему придется что-то сделать.
– Так бы и сказала, что лучше сразу к тебе.
Она и сказала. Другое дело, что каждый понимает сказанное в меру своей распущенности. А вот Эльвиру «забыли» в парке.