Колдовская любовь
Шрифт:
Гурова такой вариант абсолютно не устраивал, но выбора у него не было, и он решился.
– Хорошо, согласен, – сказал он. – На безрыбье, как говорится… Да, наверное, вам и самому небезынтересно будет меня послушать…
– Вот и договорились, – удовлетворенно произнес Палыч. – Значит, на том же месте, что и в прошлый раз? Место спокойное, да и мне тут недалеко.
Гуров добрался до Крымской набережной через полчаса. Внутренне он был готов к любой неожиданности. У Палыча было достаточно времени, чтобы организовать ему ловушку. По логике событий он вполне мог пойти на это. Но Гуров
Палыч опять явился на встречу один. На этот раз он был одет в строгий темно-синий костюм, который сидел на нем не слишком ловко. Гуров давно заметил, что людям с армейской закалкой зачастую так и не удается привыкнуть к гражданской одежде.
Они поздоровались за руку, как старые приятели. Странным образом Гуров и в самом деле испытывал симпатию к этому человеку. Палыч не был похож на типичную «гориллу», которыми так любят окружать себя сильные мира сего. В нем чувствовались разумная уверенность и рассудительность хорошего командира, который в первую очередь будет щадить не себя, а подчиненных. Гурову приходилось не однажды встречать таких мужиков – они могли быть зверями на поле боя, но в обычной жизни оказывались гораздо человечнее многих сопляков из бесчисленных «секьюрити» со жвачкой во рту и с «глушаком» за пазухой.
– Ну что, будем разговаривать? – с едва заметной иронией спросил Палыч. – Или вы по-прежнему на меньшую фигуру, чем Версталин или мой шеф, не согласны? Но тут я бессилен, поверьте! Своему я даже позвонить не могу – сами знаете, на борту мобильники запрещены…
– Будем разговаривать. Я подозреваю, что на время своего отсутствия Бромберг наделил вас кое-какими интересными полномочиями.
– Почему вы так думаете? – хитро прищурился Палыч.
– Ну как же – хозяин отправился в дальнюю дорогу, а главу службы безопасности оставил дома. Это в наше-то время! Я думаю, неспроста…
– Ну, допустим, – проговорил Палыч. – Так в чем ваша проблема? Если вам опять испортили машину или подожгли почтовый ящик, сразу предупреждаю – это не я!
– Все гораздо серьезнее, – ответил Гуров. – Мне точно известно, что вы ищете. И мне точно известно, где это. Дошло, Палыч? Ну и как, вам еще весело?
Лицо начальника службы безопасности и в самом деле помрачнело. Совсем другим тоном он сказал:
– Нет, мне уже совсем не весело. Но, судя по тому, что вы решили мне об этом сообщить, у вас что-то на уме – верно, Лев Иванович? Позвольте, я попробую угадать? Вы хотите предложить сделку?
– Точно! – кивнул Гуров. – Но не вам, разумеется.
– Это понятно, – легко согласился Палыч. – Версталин однозначно отпадает. Будете ждать, когда вернется Бромберг?.. Да нет, не будете – иначе бы вы ко мне не пришли.
– Хорошо соображаете, – похвалил Гуров.
– Это у меня с детства, – скромно ответил Палыч. – Ну так что, попробуем договориться? Ведь вы в цейтноте, Лев Иванович?
– В нем, Палыч, в нем, проклятом! – вздохнул Гуров. –
– Все понятно, – сказал Палыч. – Однако попытка не пытка. Давайте попробуем. Только… Вы точно нашли, гм… интересующий нас предмет? Если это блеф с вашей стороны…
– Если это блеф с моей стороны, моя карта бита, – нетерпеливо перебил его Гуров. – И вы это отлично знаете.
– Знать-то я знаю, – задумчиво проговорил Палыч. – Только в дураках ходить не хочется. Даже очень короткое время. Но, видно, придется – иначе мы так ни о чем и не договоримся. Что вы хотите в обмен на интересующий нас, скажем так, товар?
– Во-первых никакого обмена, – жестко сказал Гуров. – Просто, если мои требования не будут выполнены, так называемый товар будет немедленно обнародован – со всеми вытекающими отсюда последствиями. Увы, теперь вы видите, что решить этот вопрос не в ваших силах. Да и требование мое вряд ли может взволновать вас так же сильно, как господина Версталина или господина Бромберга…
Палыч ответил ему серьезным, но спокойным взглядом.
– Да, в жар меня не бросило, – с легкой усмешкой сказал он. – Но прерывать наши переговоры на самом интересном месте было бы жалко, вам не кажется? Давайте сделаем вот что – притворимся, будто всех этих нестыковок не существует, и чисто теоретически попытаемся найти выход. Итак, вы зачем-то вдруг решили примерить на себя роль шантажиста… Это необычно. Видимо, требования ваши касаются чего-то очень серьезного?
– Еще бы не серьезного! – разозлился Гуров. – Развели беспредел, слуги боярские! Стыда вовсе не осталось, что ли? Заслуженного опера подставили, племяша его, который тут вообще ни при чем… А теперь еще девчонку похитили, сволочи! Думаете, все с рук сойдет? Да я трупом лягу, а на чистую воду вас выведу! Вот не дай бог, если с девушкой что случится…
Палыч, не двигаясь, внимательно смотрел на его разгневанное лицо и мрачнел все больше. Наконец, когда Гуров на секунду замолчал, он сказал:
– Планида у меня, что ли, такая – за чужие грехи отдуваться? Теперь вы на меня какую-то девчонку повесили… Лев Иванович, дорогой, опять вы не по адресу! Не буду темнить – догадываюсь, с кем вы меня спутали. Но тут уж, как говорится, не моя прерогатива! Ничем помочь не могу.
– Ну, значит, и я ничем помочь не могу! – заявил Гуров. – Ни господину Версталину, ни вашему уважаемому шефу. Так и передайте ему, когда он опустится с небес на грешную землю. Пусть человек порадуется.
Палыч выслушал его и озабоченно потер подбородок.
– Значит, намерены все-таки поднять шум? – сказал он. – Вот ведь задачка! Конкретно на такой случай у меня инструкций не имеется, но в пределах разумной инициативы… В общем, Лев Иванович, не обижайтесь, но в таком случае мне придется вас нейтрализовать. Подумайте хорошенько!
– Это вы думайте! – сердито сказал Гуров. – Попытаетесь меня нейтрализовать, получите такой шум, какой вам еще и не снился. А кто-то, не дай бог, и пулю схлопочет. Интересно, на этот счет у вас какие инструкции?