Колдовской источник
Шрифт:
Он кивал.
От толпы отделились два журналиста и попросили Свена спуститься с ними в канализацию, чтобы сделать фото, на которых будет видно, какой опасности подвергалась Ева в поисках Девичьего источника. Сначала он возмутился, а затем все же нехотя согласился, ведь Берленштайн переживал сегодня свой звездный час! Разумеется, его мало волновал восторг жителей города, но сам он был в восторге от того, что, снова став красавицей, Ева покинет его навсегда!
* * *
Прошло несколько
Свен каждый вечер бродил мимо ларьков на горящей праздничными огнями рыночной площади, потом пил вечернюю кружку пива и ужинал в ресторане отеля. Прохожие приветливо здоровались с ним и дружески жали руку. В качестве нового руководителя туристического бюро он стал им ровней.
Свен продолжал жить в башне. Написанный им портрет Мелинды произвел фурор, и теперь он работал над портретом недавно вышедшей замуж дочери хозяина лесопилки. У него стало мало свободного времени, но его вполне хватало, чтобы тосковать по Бриджит.
С портрета Мелинды было сделано множество рекламных плакатов. Их развесили повсюду, приглашая на спектакль, который должен был состояться в следующем году на рыночной площади. Приглашенный автор уже писал пьесу, композитор – музыку, а Свен осуществлял общее руководство.
Он сел, как обычно, за столик для почетных гостей, заказал привычную кружку пива и волей-неволей посмотрел на плакат с изображением Евы в образе Мелинды.
Ева Штоль, обретшая былую красоту, делала блестящую карьеру: предложения сниматься в телесериалах и кино сыпались одно за другим, и с обложек бесчисленных глянцевых журналов смотрело ее прекрасное лицо с безупречно гладкой кожей без капли макияжа.
Она с восторгом рассказала ему о своих успехах, когда он позвонил ей неделю назад, чтобы поблагодарить за присланный ею ящик шампанского и пару кашемировых пуловеров. Это был прощальный подарок. Она деликатно сообщила Свену, что так как его устраивает его теперешняя жизнь, им лучше больше не видеться.
– Добрый вечер, господин Маурер.
Это был бывший городской казначей Густав Хеберляйн.
– Добрый вечер, господин Хеберляйн.
После чуда с Евой Альфонс Бекк созвал городской совет и предложил Бриджит и Паулю Вислинг выкупить их старый дом, чтобы устроить там музей Девичьего источника. Это и привело к скандалу. Никто из членов городского совета не был готов лишить Вислингов их главного средства к существованию. Дальше – больше, и, наконец, дошло до заявления городского казначея, и Альфонс Бекк был вынужден придать огласке все документы по Девичьему источнику, хранящиеся в сейфе. После чего господину Бекку пришлось оставить пост бургомистра, а на его место был выбран Густав Хеберляйн.
После этих событий дела Берленштайна пошли в гору. Следующим летом вода из Девичьего источника журчащим ручейком потечет по городу. И у каждого изгиба его русла будет стоять скульптура известного мастера, напоминающая замысловатую историю источника.
Густав Хеберляйн положил перед Свеном лист бумаги – это был список скульпторов.
– Хотите ознакомиться,
Свен нерешительно улыбнулся:
– Вы взваливаете на меня непосильную работу, господин бургомистр. Я не знаю…
– … останетесь ли вы в Берленштайне?
– До следующей осени, разумеется, останусь, пока все не закончится.
Бургомистр молчал.
Густав Хеберляйн был прозаическим человеком. Он даже не мог себе представить, как тоскливо бывает Свену одному в этой холодной башне. Когда дочка хозяина лесопилки уходит после сеанса, он долго стоит у окна, любуясь снежно-белым пейзажем и думая о Бриджит: с новым кондитером они делают потрясающие свадебные и праздничные торты. В булочной теперь работают две продавщицы в белых кружевных чепцах, но, как говорят, им очень далеко до Бриджит!
Свен не ходил в булочную, а покупал хлеб в супермаркете, чтобы не встречаться с Бриджит. Как и многие в городе, она была убеждена, что его и Еву связывают любовные узы.
– На роль главной героини пьесы о Девичьем источнике хорошо бы пригласить Еву Штоль, – начал новый бургомистр. – Вы можете воспользоваться вашей дружбой и уговорить ее.
– Слишком дорого, – ответил Свен и кивнул официанту, прося счет.
Он молча встал и вышел на улицу. Так больше не может продолжаться. Он пересек рыночную площадь, завернул в узкий переулок и остановился перед старым зданием с красноватым фасадом и золотым кренделем. Ноги сами привели его сюда!
– Хотите прильнуть к источнику, господин Маурер? – услышал он голос позади себя.
Свен обернулся. Это был Пауль. Он держал под руку симпатичную даму: ее шея была обвязана пестрым шарфом, и она вела на поводке двух собачек.
Свен был необычайно рад поговорить хотя бы с Паулем. Но как бы перевести разговор на Бриджит?
– У меня есть к вам просьба, господин Маурер, – начал Пауль нерешительно.
Он сообщил, что они с вдовой Шнайдер решили пожениться весной, он переехал в ее дом в Дорнбахе и теперь редко видится с Бриджит.
– Поэтому мне бы хотелось иметь ее портрет.
– Я… я начну немедленно, – торопливо пообещал Свен, боясь, как бы он не передумал. – Сейчас световой день длится только несколько часов… поэтому…
Пауль с довольной улыбкой открыл дверь булочной, пропустил вперед вдову и жестом пригласил Свена войти. Внутри пахло ванилью, миндалем и ореховыми плюшками.
– Бриджит! – позвал Пауль племянницу, подмигнув Свену. – Спустись вниз. У нас запоздалый покупатель. Хотите хлеба?
На лестнице послышались шаги и голос Бриджит:
– Я обещала хлеб Диди и его козам!
Она вошла в торговый зал и застыла, переводя недоуменный взгляд с дяди Пауля на Свена. Ее лицо залилось краской.
– Свен не получит ни крошки! – решительно заявила она.
Свен знал, сейчас нужно держаться молодцом. Предложение Пауля – прекрасный повод пригласить ее в башню. А там будь что будет!
Дядя Пауль рассказал о своем плане по поводу написания портрета:
– Ты прекрасно знаешь, какой занятой человек господин Маурер. Если он еще сегодня сделает несколько эскизов, то потом дневной свет не понадобится.