Колдовство
Шрифт:
Оуэн встал и поднял бокал:
— За леди Саксонхерст, благородную даму, которая осчастливила всех нас.
Мэг вспыхнула, когда все подхватили:
— За здоровье леди Саксонхерст!
Близнецы прокричали это особенно громко и залпом выпили свой лимонад, будто были измучены долгим путешествием по пустыне.
Граф встал:
— От имени моей супруги благодарю вас и благодарю также ее за очаровательное семейство, которое она принесла мне в качестве приданого. За Минерву. — Обернувшись
На какой-то миг у Мэг закружилась голова. Несмотря ни на что, его взгляд казался искренне ласковым и благодарным. Мэг почувствовала, словно воздух вокруг нее вдруг стал разреженным. Сейчас ей было трудно даже представить себе, что некоторое время назад этот человек мог над кем-то хладнокровно издеваться, напротив, ее почти захлестнула волна излучаемого им обаяния.
Но она тут же вспомнила об охоте. Там, в карете, ей казалось, что она хитро предотвратила опасность быть соблазненной, предложив совершить все без церемоний, однако теперь казалась себе не умнее кролика, добровольно прыгающего в лисью пасть, чтобы прекратить погоню.
— Я изучаю ваши вкусы.
Голос графа вернул Мэг к действительности, и она поймала себя на том, что жадно ест, деловито приглядывая за близнецами и не принимая участия в беседе.
— Мои вкусы, милорд?
— Саксонхерст, — напомнил он.
— Да, Саксонхерст. Зачем вы изучаете мои вкусы?
— Чтобы знать, как вам угодить.
— Мне нетрудно угодить. — Однако во рту у нее пересохло, и она отпила глоток вина. — Вы хотите сказать, что наблюдаете за мной, чтобы решить, как лучше за мной охотиться?
— Разве вы не пообещали добровольно войти в мою западню? Сегодня ночью.
Это был подходящий момент, чтобы объявить, что она изменила свое решение, но Мэг не привыкла отступать. Во всяком случае, здесь, за столом, пререкания были неуместны. Мэг заметила, что после мороженого граф едва прикоснулся к еде, а теперь и вовсе прекратил есть, лишь потягивал вино, откинувшись на спинку стула.
Она же, напротив, показала себя такой же прожорливой, как близнецы. Смутившись, Мэг отложила вилку и нож, несмотря на то что половина тарталетки с креветками осталась недоеденной.
Граф поднял палец, поспешно подошел лакей и снова наполнил ее бокал. Мэг не баша уверена, что ей стоит еще пить, но вино было таким превосходным и ей нужно было куда-то девать руки.
— Я изучаю ваши вкусы, — повторил граф. — Вы любите креветок, но, кажется, равнодушны к мерлузе. Вы предпочитаете пастернаку артишоки.
— Вероятно, здесь просто слишком большой выбор. Я привыкла жить в простоте.
— Но вы оставили половину тарталетки с креветками. Это меня озадачивает, поскольку она уже вторая.
Мэг зарделась.
— Сказать правду, я просто постаралась проявить благовоспитанность. Есть так же мало, как вы. — Она снова взяла нож и вилку. — Но я не приучена оставлять еду на тарелке.
Граф рассмеялся, и этого оказалось достаточно, чтобы вообще лишить ее способности соображать. Она сосредоточилась на воздушной корзиночке из теста, наполненной креветками.
— У меня очень здоровый аппетит, уверяю вас. Очень здоровый. — Граф помолчал, чтобы смысл его слов дошел до нее, потом продолжил:
— Но я обычно плотно завтракаю. Уверен, что еще проголодаюсь. Позже.
О Боже!
— Чем ублаготворить вас вечером?
Мэг чуть не подавилась.
— В смысле развлечений.
Она уставилась на него.
— Семейных развлечений, — добавил он с лукавым блеском в глазах. Негодяй.
— Обычно мы читаем, милорд, если света достаточно. Или занимаемся рукоделием, — пытаясь скрыть смущение, бормотала Мэг. — Иногда играем в игры. Как правило, мы рано отправляемся в постель…
Нет-нет, последнее замечание было делать неразумно.
— Как восхитительно! — В глазах графа определенно сверкали искорки порочного удовольствия. Он отпил еще глоток вина. Мэг невольно сосредоточила взгляд на его губах. Они были прекрасной формы: ни тонкие, ни слишком пухлые. Идеальные. И Мэг вспомнила их вкус на своих губах.
— Но сегодня, быть может, придумаем что-нибудь более смелое? Более рискованное? В честь моего дня рождения.
Мэг застыла, словно кролик, приготовившийся умереть в пасти лисы.
— Сегодня ведь еще и новогодний сочельник, так что театры предлагают особый выбор зрелищ.
Мэг оторвалась от его чарующего взгляда и тоже отпила немного вина.
— По правде говоря, милорд, мы бы с удовольствием побывали в Эстли, если там еще дают представления наездники. Родители водили нас на них в свое время, но близнецы были тогда слишком малы.
Дети вечно подслушивают.
— Эстли? — закричал Ричард, к сожалению, с полным ртом.
— Это правда? — вслед за ним воскликнула Рейчел. Граф рассмеялся:
— Так тому и быть. Значит, Эстли. Оуэн!
Секретарь обернулся к витающему в облаках Обезьяну, и тот поспешно вышел.
Должно быть, у Мэг был озадаченный вид, потому что граф пояснил:
— Я поручаю все организационные заботы Оуэну. У него получается гораздо лучше, чем у меня. Кроме того, его нужно чем-то занимать. Для праздных рук работу находит дьявол. — Мистер Чанселлор хмыкнул. — Мартыш купит нам хорошие билеты — лакеи смыслят в таких вещах. Кстати, вы можете всегда обращаться к Оуэну, когда вам что-либо понадобится.