Колдун (Акард - 2)
Шрифт:
Огромный призрак все еще скрывался в глубине пещеры. Марика и не пыталась исследовать, что это такое. В свое время этот призрак разбудил ее, поэтому Марика относилась к нему с благоговением и не хотела осквернять память о прошлом и рассматривать поближе обитателя пещеры.
Марика отвечала за систему дозорных башен и блокгаузов, призванных защищать Понат от вторжения из Зотака. Смысла в такой защите не было никакого. В Зотаке давно уже не осталось живых метов. Там жили только полярные животные, да и те влачили жалкое существование. Опасности для Рейгг
Градвол тоже не видела никакой опасности со стороны северных границ. Это было видно хотя бы по тому, какие силы были отданы в подчинение Марике. Двадцать три послушницы должны были исполнять обязанности силт. И еще Дортека - советница. Охотницы и рабочие - ими командовали Грауэл и Барлог, чье общественное положение улучшалось по мере продвижения Марики, - были набраны с бору по сосенке. В других районах, с более напряженной обстановкой, от такого сброда не было бы никакой пользы. Единственным положительным моментом во всем этом фарсе был опыт, который Марика приобретала, отдавая приказы.
Первый летний месяц не принес с собой никаких событий. Здесь и не могло ничего произойти. Из живых существ в Понате остались только гарнизоны Рейгг. Леса стояли безжизненные - даже деревья умирали.
Изредка только пробегали полярные звери, уходя на юг. Само слово "лето" казалось неудачной шуткой. Снег шел почти каждый день.
Правда, на третьей неделе что-то все же случилось. С одной из дозорных башен доложили, что наблюдают незнакомый темный корабль. Он проплыл вдоль долины восточного рукава Хайнлина, причем летел так низко, что шасси задевали верхушки сугробов. Марика нырнула в темный мир, поймала призрака посильнее и отправилась на разведку.
– Ну?– спросила Дортека, когда Марика вернулась.
– Что-то мне там показалось. Я не смогла установить контакта, но что-то я все же почувствовала. Я двигалась вниз по течению.
– Надо ли мне доложить в Акард?
– Не думаю. Если это был чужой корабль и если он полетит вдоль восточного рукава вниз, то они его и сами скоро увидят.
– Это мог быть незапланированный патруль.
– Вполне возможно.
Темный корабль из Акарда пролетал над их владениями каждые три дня.
Доклад его неизменно гласил одно и то же: кочевники нападать не собираются. Да, происходили мелкие стычки, но - далеко на юге. А те немногие дикари которых видели поблизости, делали то, чего уже несколько лет ожидала от них Градвол. Они шли на запад, в сторону владений Серк.
По слухам, Серк уже подверглись нападению.
– Похоже, Серк потеряли своих союзников, - сказала Марика, когда они с Дортекой прочли несколько подобных донесений.
– Для них кочевники - уже отработанный материал. Но все же это создаст нашим кузинам досадную помеху.
– Не понимаю, чем Серк их купили. Так долго держать этих дикарей на грани смерти и истощения!
– Я думаю, - сказала Дортека, - что Серк рассчитывали победить нас в тот год, когда пал Акард. Разведка сообщает, что они собирались взять Акард
– Так зачем же они продолжали эту войну, если их план не удался?
– Психологический момент. Тот, кто всем этим заправляет, занимает высокое положение в иерархии Серк. Этот кто-то очень стар. А старая силта не признает поражений. По мне, так есть данные, говорящие за то, что и сейчас у них во главе стоит все та же старая силта.
– Но сейчас-то она должна понять, что пора попробовать что-нибудь другое. Или сдаться.
– Она не может сдаться. Она может лишь совершать все большие безрассудства, глядя, как наша Верховная жрица предугадывает все ее хитрости.
– Почему?
– Весь мир знает, что происходит, Марика. Пусть даже все отказываются признавать то, что видят. Наша гипотетическая Советница Серк не может позволить себе потерять лицо, признав свое поражение.
Рейгг - гораздо более слабая община, чем Серк. Теоретически мы не можем взять над ними верх.
– И что же вы думаете по этому поводу?
– Я боюсь, Марика.
Это был редкий случай, когда Дортека говорила совершенно искренне.
– Все это продолжается почти восемь лет. Когда эта война еще только начиналась, серкские Советницы были уже стары. Сейчас они, должно быть, совсем одряхлели. А дряхлая мета совершает поступки, не думая о последствиях, поскольку не ей придется их расхлебывать. И Градвол тоже меня пугает. Она демонстрирует полнейшее пренебрежение к форме своих поступков и их последствиям, не имея даже такого оправдания, как дряхлость. То, как она протаскивала тебя...
– Разве я не оправдала ее ожиданий, Дортека?
– Не в этом дело.
– Именно в этом. Градвол не заботится об отдельных личностях. Перед Рейгг сейчас стоит самая сложная задача за всю историю общины. И ставкой в этой игре может стать наша жизнь, само существование нашего сестричества. Градвол считает, что я смогу сыграть критическую роль, если она выиграет время, и кризис не разразится, пока я еще не буду готова к этому.
– Некоторые убеждены, что твоя критическая роль в том и состоит, что ты уничтожишь общину.
– Опять это суеверие насчет Джианы? Оно что, всегда будет меня преследовать?
– Забудем ненадолго о легендах и суевериях, хотя это тоже способ объяснять непонятное. Рассмотрим твои личные качества. Ты наименее самоотверженная силта из всех, кого я когда-либо встречала. Я не вижу в тебе ни капли преданности общине или идеалам силт. Ты притворяешься.
Прикидываешься. Меняешь разные маски. Но тебя окружают меты, которые способны видеть сквозь маски и тени, Марика. Ты никого не сможешь убедить в том, что ты всего лишь несчастный маленький щеночек из Верхнего Поната.