Колдун не знает

Сяньсян Роман

— Ну что же, я вижу, что ты готов показать, как ты овладел этой способностью по-настоящему.

— Как это?

— А вот так, — и тут Шалун выхватил из-за спины саблю и рубанул меня со всей силы сверху вниз, целясь в плечо.

— Ты решил меня убить? — прохрипел я.

— Ага. Я решил испытать зелье твоего учителя. Надо же мне где-то взять мертвеца. Почему бы не тебя?

Ураган, который сдул тонны пыли с навыка боевого искусства, подул вновь внутри моего истекающего кровью и ненавистью сознания. Дикая злоба разрасталась

во мне. Я смотрел, как сквозь мои прижатые к животу пальцы струится пульсирующий поток. Я должен был уже умереть. Но не умирал.

Пульсация между моих пальцев медленно прекратилась. Прошло ощущение воткнутого в грудь лома. Погас невыносимый жар раны. Жуткий крик вырвался из моего горла.

— Олел, олел, очнись! — кричал Шалун, но я его не слышал. Во мне проснулся кто-то другой, не я. Проснулось страшное, звериное, неуправляемое существо. Глаза застлала кровавая пелена, я был готов к броску. Ещё секунда и оживляющее зелье буду испытывать я сам. На трупе Шалуна.

— Я пошутил насчет оживления, Олел! Это активация! Активация регенерации! Олел, слышишь, Олел!

Я вздрогнул. Да, я слышал. Зверь во мне свернулся и нехотя уполз куда-то в глубину. Но я знал, что в любой момент я смогу позвать его. И он придёт, он встанет на мою защиту, и разорвёт всех, кто встанет на моём пути.

Рана затягивалась на глазах. Похоже, Шалун и сам не ожидал такого эффекта.

— Ничего себе, Олел. Да ты уникален. Я такого ещё не видел, — и он протянул мне саблю, которой только что меня зарубил. Моя кровь на клинке закипала на глазах и становилась вспышками света.

— Я наверное, должен поблагодарить тебя за активацию?

— Да ну что ты. Не стоит благодарности.

— А я всё таки тебя поблагодарю. По своему. Тебе запомнится.

Я ухватил Шалуна за одежду и принялся молотить его головой о стены зала.

— У тебя ведь тоже должна быть регенерация, правда?

Я бил его и бил, молотил и молотил, разбил уже всё, что билось и ломалось, но никак не мог успокоить свою ярость. В конце концов мне это всё же удалось. Я бросил истерзанное тело Шалы — Шалуна наземь. Услышал, как захрустели его сломанные кости. Почувствовал, как проминается череп. Я, кажется, убил его.

С минуту это тело лежала без движения и даже не дышало. Потом хрипло втянуло в себя воздух, и, шатаясь из стороны в сторону, село.

— Да, ты прав. У меня есть регенерация.

Через полчаса Шалун выглядел точно также бодро, как и до стычки.

У меня было сложное отношение к Шалуну. С одной стороны, всепоглощающая ненависть за всю ту боль, которую он мне причинил — порой невыносимую, смертельную боль.

С другой стороны — бесконечная благодарность, ведь без этой боли я бы не познал свои сокровенные способности. Не поднялся бы ураган и не сорвал кучи пыли, скрывавшие их от моего сознания.

И ещё я чувствовал к нему особое чувство — будто бы он стал ещё одним моим братом. Пока что живым. А возможно, что кто-то

из моих братьев вернулся и соединился с духом Шалуна, кто знает?

Глава 15

В этой главе к ГГ является призрачная мать, а изготовитель зелий Шала-Шалун рассказывает интересные подробности.

Глубокой ночью чувство огромной, гнетущей опасности заставило меня проснуться. Всё было тихо, только еле слышно трещали ночные цикады. Тем не менее, явно ощущалось холодное присутствие чего-то чужеродного.

В дверь тихонько постучали. Я решил не отвечать, притворившись спящим. Дверь скрипнула и медленно отворилась. Будто бы ветерок пронесся над моей кроватью. Из этого ветерка у самого окна сгустилось темное облако и приняло форму человека.

Луна светила в эту ночь особенно ярко, отчего тёмный силуэт был полупрозрачным. Я ждал. Если это призрак — то все равно никак не смогу на него повлиять, так что самое лучшее решение — продолжать прикидываться спящим.

— Ты думаешь, что меня так легко обмануть? Я знаю, ты не спишь!

Призрак, оказывается, обладал голосом. Если можно было назвать голосом этот раздирающий мозг скрип. Рывок — сажусь в постели. Уставился на привидение.

— Кто ты?

— Кто я, мне известно. А вот кто ты?

— Я Олел.

— Да-да. Олел, сын рыбака. И так далее. Опять хочешь меня обмануть?

Тьма у окна уплотнилась, и из самой глубины тени проступило лицо — и лучше бы я это лицо никогда не видел. Спокойнее бы спал.

— Зачем мне обманывать призрака?

— О-оу! Тому есть очень много причин.

— Назови хотя бы одну.

— Страх. Боишься узнать правду о том, кто ты.

— Я знаю кто я.

— Нет-нет. Ты не знаешь. Точнее, знаешь совсем-совсем мало. Знаешь, что ты — подброшенный.

— А тебе это откуда известно?

— А ещё ты знаешь, про герб о на покрывале, в которое ты был завернут.

— Ещё раз спрашиваю, адское исчадие, откуда тебе это известно?

Меня начинало по настоящему колотить от страха. Эта тень. Откуда она знала?

— Адское исчадие? Нет-нет. Вполне обычного происхождения.

— Плевать на твоё проихождение! Откуда знаешь?

— Мне известно многое. Очень многое. А скажи, знаешь ли ты, кому принадлежит этот герб?

Я вспомнил тот герб на покрывале. Змея, давящая своими кольцами орла. Хотя на первый взгляд — орёл, поймавший змею.

— Не знаю. Но что-то связанное с колдунами.

— Это герб королевской крови. Ты — принц правящей династии Империи.

— В Империи колдунов есть принц! Я слышал об этом.

— Нет-нет. Тот мальчик — не принц. Он сын рыбака. Принц — ты.