Колдунья из Бельмаира

Смолл Бертрис

— Я люблю тебя, — прошептала Синния. — Очень тебя люблю. Подумать только, а ведь я так и не поблагодарила тебя за то, что ты меня спас. Я думала, что мы с тобой больше никогда не увидимся, и сердце мое обратилось в камень. Но ты спас меня. Вернул домой. Теперь я снова живу. Спасибо тебе.

— Ты — моя жизнь, — прошептал Диллон. — С первой нашей встречи я полюбил тебя, ты, тогда еще сама того не желая, сразу завоевала мое сердце. Мне не нужна никакая другая жена. Я никого не смогу полюбить, кроме тебя. Вместе мы — единое целое. А по отдельности мы — лишь пара потерянных душ. Я люблю тебя.

И Диллон поцеловал ее. Это был долгий жаркий поцелуй, от которого по телу Синнии разлилась странная слабость. Синния вздохнула и закрыла глаза. На Синнии и Диллоне, вновь

ставших мужем и женой, не было одежды. Им очень нравилось ощущать кожу друг друга. Синния почувствовала, как в ней поднимается неудержимое сексуальное желание. Оно требовало немедленного выхода. То же самое ощущал и Диллон. Когда он вошел в нее, Синния закричала от восторга и обвила Диллона ногами, чтобы наслаждение было еще острее. А потом, расслабленные, они лежали в объятиях друг друга и чувствовали обоюдное безграничное счастье и всепоглощающую любовь. Их сердца бились в одном ритме, их чувства были одинаковыми, их желания совпадали. Диллон не меньше Синнии хотел, чтобы у них появился ребенок, но сейчас это было невозможно. Война между яфирами и бельмаирцами только начиналась. Ахура Мазда был очень опасным человеком, который ни перед чем не остановится, чтобы захватить Бельмаир. Если Синния родит ребенка, яфиры могут использовать его против них и всего Бельмаира. Но, несмотря на все эти разумные мысли и рассуждения, Диллону было очень жаль, что семя, которое он изверг в лоно Синнии, не может принести желанного потомства. Он обнял Синнию, слегка приподнял ее над постелью и стал укачивать, как ребенка. Синния во сне улыбнулась — наверное, ей снилось что-то очень приятное. Диллон же долго не мог уснуть, тревожные мысли одолевали его. Что их ждет впереди? Какая судьба уготована Бельмаиру? Диллон понимал, что войны с Ахурой Маздой не избежать. Но он не хотел уничтожать клан яфиров. Диллон вообще не был сторонником войн, так как не понаслышке знал, какой кровопролитной и жестокой может оказаться война. В юности он прошел через две войны, и не хотел подвергать Бельмаир таким ужасам и лишениям. Диллон давно уже понял, что яфиры, как и бельмаирцы, очень мирный народ. Но Ахура Мазда — совсем другой вопрос: в отличие от большинства яфиров он жаждал развязать войну. Он мечтал захватить Бельмаир и тем самым отомстить его народу за давнюю обиду клана. Казалось, что это превратилось у него в самую настоящую манию. Ахура уже не мог мыслить разумно, превратившись в одержимого своей идеей.

Диллон улыбнулся, вспомнив эту самонадеянность вождя яфиров. Ахура Мазда много лет жил в мире своих иллюзий, лелеял мечту — захватить Бельмаир и уничтожить его жителей, и до того уверился, что с легкостью может это осуществить, что ему уже и в голову не приходило, что король Бельмаира может оказаться сильнее его. И уж тем более Ахура не мог представить, что этот король будет обладать магическим даром. Все народы, которые владели магией, трепетно относились к традициям и правилам. Однако Ахуру Мазду такие мелочи не заботили. Он жил, нарушая все возможные и невозможные правила. Поэтому так долго не могли предотвратить похищения женщин из Бельмаира. Яфиры нападали неожиданно, нагло и дерзко. Ахура Мазда был врагом вероломным и мог нанести удар Бельмаиру тогда, когда этого меньше всего будут ожидать. Не объявляя войны, не выдвигая требований.

На следующий день Диллон поделился своими опасениями с Калигом, Ларой и Нидхуг, когда они все вместе собрались в библиотеке.

— Поведение яфиров всегда поражало бельмаирцев своей непредсказуемостью и дерзостью, — заговорил Диллон. — Но теперь я понял, что дело не в самих яфирах, а в их предводителе — Ахуре Мазде.

— Неужели это он принял решение не покидать Бельмаир по приказанию короля Напира, а укрыться на морском дне? — спросила Лара. — Неужели он настолько стар?

— Нет, тогда он еще не был их предводителем, — ответил Диллон. — Во всяком случае, так говорит Синния. Ахура Мазда стал вождем яфиров позже.

— Но с самого начала он осознавал, что с яфирами обошлись несправедливо, — заметил Калиг. — С юных лет он впитал в себя ненависть к бельмаирцам и поклялся им отомстить.

И он будет действовать, заботясь не о нуждах своего народа, а о собственных амбициях. Он не может понять, что, в сущности, бельмаирцы не очень виноваты в том, что произошло с яфирами. Несколько столетий яфиров изгоняли из разных миров. До тех пор как они не укрылись на дне моря, яфиры и так кочевали с места на место и нигде не могли обрести свой дом. Все презирали их: и маги, и простые смертные. А потом все о них забыли и решили, что яфиры исчезли с лица земли. Интересно, почему никто не догадался, что они могут где-то прятаться?

— Почему все магические народы всегда так презирали яфиров? — спросил Диллон.

— Никто не знает или просто не помнит этого, — ответил Калиг. — Иногда без всякой на то причины жители наших миров начинают настороженно относиться к некоторым народам. Избегают и презирают их. Но когда их спрашивают, почему они так относятся к этим народам, они и сами не знают ответа на этот вопрос. Например, если вы спросите бельмаирцев, почему они презирают яфиров, они ответят: «Потому что они яфиры».

— Я сама сталкивалась с подобным отношением, оно действительно необъяснимо, — подтвердила Лара. — В детстве многие презирали меня за то, что я наполовину фея. Моя бабушка, простая смертная женщина, всеми силами старалась воспитать меня так, чтобы я не отличалась от обычных людей. Она была замечательной женщиной, но больше всего на свете боялась сплетен и пересудов.

— Интересно, что подумала бы она, увидев тебя сейчас? — задумчиво проговорил Диллон.

— Не знаю. Думаю, она бы гордилась мной, узнав, какой силы достигли мои магические возможности, и никакие сплетни и пересуды ее уже не пугали бы, — рассмеявшись, сказала Лара.

— А как ты собираешься решать вопрос с яфирами? — спросил Калиг Диллона, возвращая их к делу.

— Проблема, как я уже говорил, не в яфирах, а в их предводителе — Ахуре Мазде. Ахура считает, что он неуязвим и непобедим. Яфирам удалось построить королевство под водой, а потом совершенно безнаказанно похищать женщин. Бельмаирцы не могли до сих пор им противостоять, вот Ахура нисколько и не сомневается, что так будет всегда. Но он ошибается. Ахура Мазда уверен, что я не смогу с ним справиться. Однако обстоятельства изменились. Теперь он оказался в более невыгодном положении, чем раньше. Ведь я знаю, где он прячется, и с легкостью могу уничтожить его. Если у меня не будет другого выхода, я так и сделаю. Но я не хотел бы решать проблему с яфирами таким жестоким способом. Ведь тогда они возненавидят меня и окончательно убедятся в том, что бельмаирцам доверять нельзя. Я хотел бы, чтобы яфиры жили в Бельмаире в добром соседстве с бельмаирцами, как когда-то.

— Это мудрое решение, — заметила Лара. — Они все еще называют себя яфирами, но, по правде говоря, уже давно наполовину бельмаирцы. Ведь веками они скрещивались с бельмаирками. Ваши земли разделены на четыре части: Белия, Бельтран, Бельдана и Бельмаир. Но всех жителей ваших земель зовут бельмаирцами, не важно, в какой из четырех провинций они проживают. И раз яфиры столько веков живут на территории Бельмаира, то почему бы их тоже не назвать бельмаирцами?

— Что касается меня, то я родился в Хетаре, — вступил Диллон. — Однако я считаю себя бельмаирцем с тех пор, как стал королем Бельмаира. И не важно, где я родился и вырос. Каждый является частью того мира, в котором живет, а его происхождение не имеет значения.

— Я с тобой абсолютно согласен, — поддержал сына Калиг, а Лара и Нидхуг кивнули. — Но давай вернемся к Ахуре Мазде, ведь он на сегодняшний день — самая важная проблема. Думаю, тебе все равно придется его свергнуть. Но не стоит тебе самому назначать их нового предводителя. Пусть лучше это сделают яфиры. Это может занять немало времени. И тогда бунтовщики, которых, безусловно, немало в клане яфиров, воспользуются временным отсутствием главы и поднимут восстание.

— Мне кажется, нам нужно сначала как можно больше узнать о клане яфиров. В этом нам поможет Синния. Ведь она прожила в их королевстве почти год и наверняка хорошо изучила их нравы, — сказала Лара.