Колечко для наследницы
Шрифт:
– И я даже знаю, кто это может быть… – зло цежу сквозь зубы, вспоминая, с каким презрением смотрел на Тогриса «мудрый» Хэйрас Навин ли’Тон. С него станется подстегнуть сплетни, чтобы получить второй шанс стать императором.
Жаль, только доказать это невозможно. Зато можно принять к сведению и учесть в разговоре с томлинцем. Наверняка мой суженый не в восторге от такого «признания» его заслуг.
Встреча с той, что на выданье, превращается в…
Свиданье.
«Не
Ну да, сидит он вовсе не на скамье, а в специальном кресле. Молчит потому, что собирается с духом, чтобы признаться в том, что я уже знаю. И угрюмость понятна – это я обо всем узнала буквально вчера, а Тогрис под прессингом несправедливых высказываний уже несколько недель находится. Причем свалились они на него, едва он в себя пришел после ранения. Тем и объясняется пессимистичный настрой мужчины. Но все равно он мне не нравится.
А раз не нравится, значит… Значит, будем исправлять!
– Я действительно стала привлекательнее? – начинаю издалека. Вернее, с той единственной точки опоры, что имеется в моем распоряжении. Ведь кроме фразы «вы изумительно выглядите, фисса Идилинна» Тогрис мне пока ничего не сказал. Да и я не считала нужным болтать при телохранителе, который катил кресло с томлинцем от выезда на смотровую площадку, где мы встретились, до скамьи. Зато теперь, когда военный ушел, оставив нас наедине, молчать я не собираюсь.
– Действительно, – выдержав пусть небольшую, но все же паузу, отвечает Тогрис. – Боюсь даже представлять, в какую красавицу превратитесь к своему совершеннолетию.
Комплимент? Да. Но тон… Все тот же депрессивный. И в глазах тоска. Словно мужчина заранее знает, что ему моя красота не достанется. А вот я уверена в обратном.
– Может, и к лучшему, что не представляете. Значит, я вас приятно удивлю. Вам ведь наверняка снова долго придется отсутствовать: лечиться, на своей планете побывать, чтобы способности не снизились. Да и вникать в дела империи тоже нужно. А когда прилетите, получите приятный сюрприз!
– Идилинна, мы с вами… – начинает томлинец, видимо все же решившись, но я его перебиваю, не позволяя все испортить.
– Мы с вами будем самой счастливой парой! – восклицаю, может, и излишне экзальтированно, зато результативно. Тогрис давится словами, посмотрев на меня как-то странно. Печально. И с горечью.
Это он меня жалеет? Или себя? Впрочем, не важно. Он вообще не должен подобных чувств испытывать! Иначе плохой из него получится император.
– Ферт Тогрис… – Я сдвигаюсь по скамье ближе к нему. И тон выбираю более спокойный, рассудительный. Эмоции эмоциями, а томлинцу определенно не хватает уверенности в своих силах. – Знаете, какая мысль мне в голову пришла? Я пока папе не говорила, хотела сюрприз сделать, но теперь, думаю, правильнее будет поделиться ею с вами. Чтобы именно вы могли ее реализовать.
Цу’лЗар по-прежнему молчит, но взгляд изменился – в нем появилось ожидание, и брови вопросительно поползли вверх, выдавая
– Вы ведь играете в «Ривус»?
Спрашиваю почти утвердительно, зная, насколько эта игра-стратегия популярна. Сложно найти мужчину, который не умеет или не любит в нее играть. Женщины тоже увлекаются, но не все и не всегда. Я, например, совершенно спокойно к ней отношусь, без особого энтузиазма, хотя и знакома с правилами. Мне больше нравится смотреть, как играет отец со своими министрами. И, конечно, выигрывает.
– Так вот, – продолжаю, когда томлинец кивает. – Как вы смотрите на то, чтобы создать игровое поле, моделирующее последний бой имперской эскадры с объединенным флотом фузойлийцев и адерианцев? И внести в правила, что выигравший сражение иным способом, нежели это произошло в реальности, и потерявший при этом меньшее число кораблей, получит весомую награду лично из рук императора? Папа согласится, я с ним поговорю, а это поле станет самой популярной стратегической эмуляцией в империи! А возможно, и в неприсоединившихся мирах.
– Но ведь иного способа победить, не понеся еще больших потерь, не существует, – напрягается Тогрис. Он явно не понял смысла моего предложения, потому я радостно сообщаю:
– Вот именно! А раз такого способа нет, значит, вы – самый умный и дальновидный стратег в империи!
И достойный будущий император – добавляю про себя. Ведь поскольку иные комбинации проигрышные, игроки быстро поймут, что командующий действовал верно и в нападках на него нет ничего, кроме попыток очернить. А уж в том, что попробуют свои силы все, можно даже не сомневаться. Азарт сделает свое дело.
Представляю, как мудрый Хэйрас Навин ли’Тон снисходительно, с апломбом скажет уже успевшему потерпеть поражение в игре силачу Рому Олиин ош’Лаку: «Смотри, как надо!» Сядет за стол с «Ривусом» и… с треском проиграет. А вокруг – те самые репортеры, что так рьяно подхватывают любую сенсацию. И новый взрыв в новостной ленте: «Наследница выбрала идеального кандидата на пост императора!» Шикарная картинка!
Не знаю, может, Тогрису на ум пришла какая-нибудь другая, но он тоже улыбнулся. Еще неуверенно, робко, но ведь пять минут назад даже об этом можно было лишь мечтать.
– А тот, кто откажется проверять свои силы, тем самым признает себя некомпетентным, – закрепляю результат. И перехожу к следующему этапу, словно спохватываясь: – Тогрис! Вы ведь согласились на имплантацию?
– Да. – Теперь и голос звучит спокойнее, увереннее. – Правда, для этого мне придется несколько месяцев провести на Шеноре. Врачи настаивают на длительной реабилитации.
– Ничего страшного, – успокаиваю его. – Наоборот, это опять же к лучшему. Совместите лечение с разработкой игрового поля. К окончанию реабилитации и «Ривус» пополнится новой стратегической эмуляцией, и вы думать забудете, что в вас есть что-то искусственное. Шенориане по части сращивания неживого и живого настоящие профессионалы. Они же часто травмируются, потому как и характер у них воинственный, и условия на планете экстремальные. Вот и отшлифовали технологию восстановления тела до совершенства. Мама рассказывала, что у ее отца, моего дедушки, был искусственный позвоночник. А его министры все как один имели протезированные руки-ноги… Хорошо хоть не головы!