Колесницы судьбы

Олди Генри Лайон

Мордокрут:

Ты плут и вор! Ты, значит, бил? А я стоял в сторонке?! Да ваш поэт, сеньор, слабей ребенка, Но как хвастлив! И горд, как сто чертей! Он мне сказал: «А ну попробуй, тронь-ка!» И я уж тронул! Тронул без затей! Уродовал, как Бог гиппопотама, Трепал, как пес добычу у реки, Лупил и драл, поверьте, непрестанно, Драл и лупил, и…

Ухорез:

Оба дураки! Сеньор наш — Божий ангел во плоти, Он в курсе, кто поэта колотил! Я

первый в драке, это всем известно, А уж поэтов страсть как не люблю, Едва увижу, так кричу: «Убью!» И палкой ставлю гадину на место. Знакомо вам усердие моё, Знаком и норов мой…

Маркиз:

Молчать, хамьё! Вас выслушать — башка слетает с плеч, Да проще самому под палки лечь! Вот гонорар…

Живоглот:

Прибавка будет?

Маркиз:

Нет!

Явление третье.

Те же и капитан Рамирес.

Капитан Рамирес:

Так, говорите, вами бит поэт?

Ухорез:

Не просто бит, а как яйцо облуплен, И всяк кровоподтек сеньором куплен!

Капитан Рамирес:

Отлично! Что ж, избранники удачи, Явился я дать с гонорара сдачи, И если у поэта мало сил, Так я себя в защиту пригласил!

* * *

Федерико:

Весь мир — театр, включая Ойкумену! Вы думали — кино? Арт-транс? Увы! В итоге ясно, как ошиблись вы И как я прав!

Лопес:

За правду ломят цену! Вас отлупили, вы едва живой, Едва не заплатили головой, Вас лекарь и за год не исцелит…

Федерико:

Воистину театр! Но как болит… Взгляните: это лес? Нет, мешковина. Вот особняк? Нет, доски и картон. А это разве люди? Половина Из них — актеришки. Неверный тон, Дурная мимика, кривые жесты! А гонор?! Каждый минимум божествен, А максимум…

Лопес:

И я?

Федерико:

Мой добрый друг! Вы — худший из актеришек вокруг. Вы искренни — ужасная беда! Вам зритель не поверит никогда.

* * *

Кончита:

Давно уже я вроде не девица, И брать умею с толком, и давать, И знаю, чья расстелена кровать, А чьей еще не время расстелиться, И шпаге знаю цену, и плащу, Но тут…

Старуха:

Да что с тобою?

Кончита:

Трепещу!

Старуха:

Больна? Хлебни горячего вина!

Кончита:

Да

в том-то и беда, что не больна! В груди пожар, в желудке лед горою, А между ног все чешется — кошмар! — Как будто укусил меня комар, А надо б укусить меня герою. Уж я ему укусов не спущу!

Старуха:

Так чешется? И что же?

Кончита:

Трепещу!

Старуха:

Слыхала я об этаком недуге, Когда была на передок слаба, Рецепт тут, девка, прост: видать, судьба Лежать больным почаще друг на друге. Зови дружка домой, и не ропщи…

Кончита:

Так трепещу же!

Старуха:

С ним и трепещи!

* * *

Федерико:

(играет на гитаре)

В знойном небе пылает солнце, В бурном море гуляют волны, В женском сердце царит насмешка, В женском сердце ни волн, ни солнца, У мужчины в душе смятенье, Путь мужчины — враги и войны, Где, скажите, найти ему покой? Ах, где найти покой?!

Кончита:

(пляшет, стучит кастаньетами)

А любовь танцует в небе, Волну венчает белым гребнем, Летает и смеется, и в руки не дается, Не взять ее никак! О Эскалона, красное вино!

Федерико:

(играет на гитаре)

Скачет всадник, к горам далеким, Плащ взлетает ночною тенью, Сеньорита глядит с балкона, Черный веер в руках порхает, Ты скажи мне, о сеньорита, Что за слезы твой взор туманят, Что за страсти тебя забрали в плен? Ах, где найти покой?!

Кончита:

(пляшет, стучит кастаньетами)

А любовь танцует в небе, Волну венчает белым гребнем, Летает и смеется, и в руки не дается, Не взять ее никак! О Эскалона, красное вино!

Федерико:

(играет на гитаре)

Над могилой кружится ворон, В тихом склепе темно и пыльно, Было солнце — погасло солнце, Были волны — теперь пустыня. Мышью память в углах скребется, Подбирает сухие крошки, Нет покоя, покоя в смерти нет. Ах, где найти покой?!