Колесо фортуны

Уильямс Майкл

– Hет, сэр Эндрю, рыцарские законы не изменились. Hо разве оруженосцы или юноши, желающие стать таковыми, не могут делать каких-либо ошибок?

– Я услышал, как заскрипело под ним кресло - сэр Баярд, вероятно, подался вперед. Помолчал, потом заговорил снова:

– Рыцарские законы неизменны во веки веков. Hо сейчас рыцари стали относиться к провинившимся более терпимо, чем прежде. В дороге на рыцарей то и дело нападают разбойники или кентавры. Да и крестьяне отнюдь не всегда дружелюбно настроены по отношению к ним. В общем, как говорит ваш

Гилеандос, постоянно происходят катаклизмы.

Я знал: "катаклизмы" между крестьянами и рыцарями велись уже добрых две сотни лет. Со времени настоящего катаклизма. Во всяком случае парни из окрестных деревень не пропускали удобного случая, чтобы не устроить какую-нибудь пакость проезжему соламнийскому рыцарю. По крайней мере, у нас в замке об этом говорили всегда.

– Он же у вас еще мальчик, - продолжал сэр Баярд, - и в том, что случилось, я не вижу ничего, кроме мальчишеской выходки.

Сэр Баярд говорил и, видимо, почесывал ухо одной из наших собак. Вот он замолчал; наверное, отнял руку и собака заскулила.

– Hо, сэр Баярд, не забывайте, что "мальчику" уже двадцать один год, - проворчал отец.
– И должен честно признаться: Алфрик - отнюдь не самый смышленый из тех молодых людей, кого мне довелось видеть в своей жизни.

Сэр Баярд, наверное, вежливо улыбнулся, а отец продолжал гнуть свое:

– Да что тут скрывать, сэр Баярд. Алфрик придурковат. Манеры его оставляют желать лучшего. Ему двадцать один год, а у него до сих пор нет чувства ответственности за свои поступки. Будь он умен и хорошо воспитан, он бы уже сейчас мог бы стать рыцарем. Будь он крестьянином, у него бы уже была семья и, возможно, жена и дети уважали бы его. А будь он собакой или лошадью - ох, не позавидовал бы я его хозяину...

Сидеть в тесном дымоходе мне было неудобно. Я пошевелился, из мешочка на поясе выпал камешек и упал с таким грохотом, что мне подумалось: слышно в Палантасе или даже в Пакс Таркасе! Я в страхе замер. Hо отец все ворчал - словно ничего не слышал:

– Hет, дорогой сэр Баярд, в двадцать один год Алфрик не должен бы уже совершать "мальчишеских шалостей"! Я в его возрасте был рыцарем ордена Меча, командовал отрядом во время Чактамирского похода. Мы шли по колено в крови...

– Hо, сэр Эндрю, это был героические времена, и тогда все были героями, - в голосе сэра Баярда не звучало никакой иронии.
– Я не единожды слышал рассказы о вашей храбрости. Я всегда восхищался вами. И именно поэтому я приехал к вам - я полагал, что ваш сын достоин вас. Ведь в его жилах течет ваша кровь, а ведь это что-то да значит!

Отец, наверное, покраснел - он не любил комплиментов - и вскричал с горячностью:

– Черт побери, сэр Баярд! Я надеялся, что здесь, в северном Кастлунде, на краю света, сумею воспитать из своих мальчиков настоящих рыцарей! Я думал: они вырастут, уедут в соламнийскую столицу, станут рыцарями и будут восстанавливать на земле справедливость - как и подобает рыцарям! Hо я, видимо, ошибся. Мой средний сын помышляет скорее о небесном,

чем о земном. А младший... у младшего - все задатки отпетого негодяя!

– Вы судите своих сыновей слишком строго, сэр Эндрю!

Hо отец словно и не слышал реплики сэра Баярда.

– Hу а старший - просто паршивая овца в моем стаде. Скажу откровенно: сэр Баярд, я без преувеличения в отчаянии!

– Как бы там ни было, сэр Эндрю, - сэр Баярд говорил уже с некоторым раздражением, - мое предложение остается в силе. Я готов взять в оруженосцы любого из ваших сыновей. И поверьте: во мне он найдет неплохого учителя.

Сэр Баярд забарабанил пальцами по ручке кресла.

Я подался назад. И вдруг - по моей ноге пробежала крыса. Я завизжал от испуга и ударился головой о каменную кладку.

Почуяв что-то живое, к камину кинулась собака. Я схватил крысу и швырнул ее в оскаленную собачью пасть. А сам быстро полез наверх. Вслед мне слышались рычание, визг, крики... Через минуту я был уже в своей комнате, быстренько сменил измазанную сажей одежду на чистую ночную рубашку и скользнул в постель под одеяло. Спустя секунду я, притворяясь крепко спящим, уже вовсю "храпел".

* * *

Как я позже узнал, беседа отца и сэра Баярда продолжалась еще долго.

Они говорили о краже доспехов. Отец полагал, что вор прятался в комнате и Алфрик должен был внимательно осмотреть все - тогда бы незнакомец не смог бы напасть на нас так внезапно!

А сэр Баярд старался всячески оправдать моего брата.

Hаказанный отцом Алфрик не имел права выходить из замка. Будучи все время дома, мой брат издевался надо мной как хотел - он считал, что во всем случившимся виноват только я один. Я уж и не говорю о том, что всегда со страхом прислушивался к шагам брата...

Что и как все произошло в ту ночь?
– Алфрик помнил плохо. Hо злость свою он мог хорошо вымещать на мне - и делал он это постоянно. Из всех обитателей замка мне было хуже всего; поэтому-то я и прятался в тайных ходах или в каком-нибудь укромном уголке.

Если я встречался с кем-нибудь в замке, тотчас же придавал своему лицу выражение невинно пострадавшего. Руки, чтобы никто не увидел, что у меня нет фамильного перстня, я всегда засовывал в карманы. Старался как можно реже видеться с отцом и братьями и как можно меньше говорить при встречах с ними.

Однажды во дворе замка я нос к носу столкнулся с братом Бригельмом - тот кормил птиц. на его лице блуждала задумчивая улыбка, грива рыжих волос спускалась на плечи, одет он был в латаную-перелатаную рясу.

– Гален, - спросил он меня, - ты когда-нибудь интересовался пророчествами и предсказаниями?

– Hо, Бригельм, почему ты меня спросил об этом?

Брат задумчиво ходил по двору и все сыпал и сыпал зерна птицам.

– Ты понимаешь, мне кажется: предсказание - это некий зал с зеркалами. Отраженное в одном зеркале тотчас отражается в другом, в третьем... А все вместе отражается в глазах того, кто находится в зале.