Колесо Фортуны
Шрифт:
– Как это имеют право?
– возмутилась Юка.
– Никто по закону не имеет права ругаться!
– Ну, по закону, конечно, - поморщился на ее непонятливость Иван Опанасович.
– Дело не в том. Если права и не имеют, а ведут себя нахально, значит, свои.
Чужой бы опасался... Так что было дальше?
– Ничего, - сказал Сашко.
– Они недолго были.
Может, с полчаса. Потом сели в машину и уехали. В сторону Чугунова. Машину я запомнил: светло-серая "Волга", ЯЯ-06-56.
–
– Ага.
– Тогда тут что-то другое...
– А вдруг там на самом деле что-нибудь есть?
– сказала Юка.
– Ей все мерещатся сокровища, - улыбнулся Толя.
– Клады. Горы золота и драгоценных камней.
– г Какие там клады!
– сказал Иван Опанасович.
– Тот Ганыка дошел до ручки, только слава, что помещик, - один дом, вот и все его богатство было.
– А может, там подземный ход есть?
– не сдавалась Юка.
– Куда?
– спросил Толя.
– И зачем?
– Ну, я знаю? На тот берег, под Соколом...
– Тю!
– сказал Сашко.
– Да на кой он нужен?
– А как же! Вот, например, напали на дом, они защищались, а потом раз подземным ходом на тот берег, и скрылись...
– Где ж тот ход может быть?
– сказал Иван Опанасович.
– У нас земли-то метр-два, а дальше сплошная скала, гранит... И кто б тот гранит длубал? Метростроевцев тогда не было... Нет, ребятки, уж хоть вы ничего не выдумывайте и про свои выдумки никому не рассказывайте!
– взмолился Иван Опанасович.
– А то тут такое начнется - все с кайлами и лопатами побегут...
У меня и без того голова кругом идет. Хорошо хоть тот американец угомонился - ходит себе вдоль Сокола и хлещет воду своим дурацким хлыстом...
– Это у него спиннинг, - уточнил Толя.
– Так я ж и говорю. Там чем ни хлещи, все одно ничего не поймаешь... Переводчика из больницы не отпускают, другого не шлют... А мне вот сейчас в Чугуново ехать, в суд вызывают.
– Митьку Казенного судить?
– Ну да.
– Так что с теми копальщиками делать?
– спросил Сашко.
– Ничего! Обождите. Я вернусь, тогда разберемся.
А пока наблюдайте так, незаметно, вот и все.
Итак, в который раз, взрослые не поняли ребят, не оценили их наилучших устремлений, благородных порывов, смелую инициативу и готовность на все, вплоть до подвига. Им оставили только то, что, по совершенно ошибочному мнению взрослых, составляет потолок мечтаний и смысл их жизни летом ничегонеделание, шатание по лесу и купание, если поблизости есть водоем, в котором воды хотя бы по колено.
Они перебрались на правый берег, пришли к излюбленному месту и только разделись, как Сашко вдруг подпрыгнул, неистово закричал и начал махать рубашкой над головой.
Размахивая руками и тоже крича, от опушки
Первые несколько минут улыбки у них кончались за ушами, а вместо членораздельной речи сыпались междометия. Только потом начался настоящий разговор. Конечно, Бой тоже приехал. Он просто не захотел уходить от Федора Михайловича. Жить будут там же - у тетки Катри и Харлампия. Ну, а как тут жизнь?
Антону рассказали об американце, наблюдениях Сашка и о только что состоявшемся разговоре с Иваном Опанасовичем, который ничего не позволяет им делать.
– А я считаю, - сказал Антон, - это неправильно!
Почему мы должны сидеть сложа руки?
– Все местные дела сразу стали для него "своими", ему и в голову не пришло, что происходящее здесь никак его не касается.
– Сидеть и ждать, пока там рухнет стена и кто-нибудь гробанется? Это... Это даже подло, я считаю!
– Так голова ж не разрешает, - сказал Сашко.
– Мало ли что! Это просто взрослый предрассудок - они считают нас еще маленькими...
Обмахиваясь хвостами, роняя зеленые блины, мимо них прошли коровы, следом брел Семен Верста.
– Здоров, коровий сторож!
– крикнул ему Антон.
– Снова приехал?
– вместо ответа сказал Семен.
– А где та черная чертяка?
– Есть, не беспокойся... Он тебя еще погоняет вместе со стадом.
– Может, он знает?
– сказала Юка.
– Он ведь каждый день мимо развалин гоняет стадо. Слушай, Семен, ты про развалины слышал?
– Да что ты его спрашиваешь?
– с досадой сказал Сашко.
– Спроси у него фамилию, он и то скажет:
"А шо?"
– Ну дак шо?
– сказал Семен, и лицо его стало еще более сонным, чем обычно.
Ребята засмеялись.
– Ты в развалины заходил?
– спросила Юка.
– Не, - на всякий случай соврал Семен. На самом деле он облазил там все закоулки.
– На шо оно мне надо?.. Я послезавтра в Чугуново поеду. С Лукьянихой, - не удержался и похвастал он.
– Хороша парочка, - сказал Сашко, - баран да ярочка...
Ребята захохотали.
– Га-га... Ну шо, "га-га"?!
– передразнил Семен хохочущих ребят.
– В городе погуляю!
– гордо сказал он и пошел к своим коровам.
Поездка в Чугуново была отдыхом от надоевшего стада, его праздником. Подтащить две корзины до базара - это "тьфу", остановка рядом. А потом он целый день свободный, ничего не надо делать. Можно сколько хочешь ходить по базару, все рассматривать и даже прицениваться. И по магазинам. А потом просто ходить по улицам и на все смотреть - на дома, на людей. Как они ходят, разговаривают и смеются. Он смотрел и примеривался, как будет ходить он, когда батько отвезет его в ремесленное.