Колесо судьбы. Канон равновесия
Шрифт:
— Она справится прекрасно. Наберется у Темных опыта, научится жить с людьми, и, в отличие от нас с тобой, будет мыслить гораздо непредсказуемее. В бумагах брачного и военного договоров она уже поименована моей наследницей.
— Девчонку в наследницы? Я сделаю все, чтобы ее власть удержалась, но даже свои кхаэли не поймут восшествия на престол ребенка. О Волке и говорить нечего, его не примут за своего.
— Ты думаешь, я зря учил ее желать? — усмехнулся Кот. — Для нее не существует ни авторитетов, ни слова «невозможно», и в этом на повороте Колеса скрыта ее главная сила. Все
Рейдан встрепенулся, глянул на отца испуганно.
— Куда это ты собрался?
Владыка вперил задумчивый стеклянный взгляд в самый темный угол кабинета. Там, в сером полумраке за ширмой тени как будто складывались в высокую, гораздо выше среднего кхаэльского роста фигуру с жуткой личиной… Глухая черная броня с редкими проблесками золота и багровых самоцветов, равнодушный янтарный свет, льющийся сквозь прорези безликой маски. Пара матово блеснувших боевых кос хищно нацелена прямо в грудь. Из угла, где застыл молчаливый незваный гость, потянуло могильным холодом.
Заныло сердце, Кетар невольно схватился за него лапой, и видение тут же пропало.
— Я видел Предвестника. Готовься, если ничего к тому времени не случится, через смертный сон ее поведешь ты. Если мы не проскочим Поворот, по Колесу поскачут Предвестники. Вспять.
— Опять он…
По спине у обоих поползли ледяные мурашки. Неужто готовится стать реальностью одна из самых древних и самых жутких легенд галактики?
По всем обитаемым мирам Колеса в разные времена в разных странах ходили легенды о двух необоримых силах, обретающих подобие зримого облика на то краткое время, пока усталое Колесо останавливается в своем вращении и миры застывают, загнивают во Времени.
Тогда пускаются вскачь по ободу и спицам два родных брата — Война и Смерть, уничтожая все отжившее, дабы дать новый толчок вращению.
Рейдан молча высвободился из отцовских рук, поднялся и мысленно кликнул охрану возле двери — чтобы распорядились принести Владыке чаю с сердечными травами.
И снова я, пожалуй, вмешаюсь. Это уже не личные записки на память, а семейная летопись получается — всяк норовит свою лапу приложить и нос в чернила сунуть. Для полноты картины осталось, чтобы Рино своим чернильным носом нарисовал на листах живописную кляксу. А что. Новый взгляд на искусство, графическая миниатюра к рукописной книге в стиле Клана Рамарэн…
Прошу прощения, что-то я отвлекся.
На Десмоде к тому моменту прошло почти три тысячи лет. Много всего успело произойти, о чем можно было бы рассказать, но для этого, пожалуй, мне придется самому засесть за отдельную книгу. А должность, увы, не позволяет, времени нет.
Затянувшееся ожидание приглашения на Хэйву уже почти успело убить во мне всякую надежду. Да кому я там нужен? Любящий отец единственную дочку неволить не станет. Небось нашла кого-то по сердцу. Переросла первую детскую влюбленность…
И тут снится мне Кетар-эрхе. Я ничуть не удивился: он частенько «захаживал в гости» именно таким образом. А он усмехнулся этак хитро, ухом дернул и предлагает — не хочешь, мол, в гости наведаться, соскучился
Чего греха таить, да! Поэтому я согласился, не раздумывая. Со Светлыми начисто забываешь о необходимости ежечасно притворяться и оберегать спину, а уж о том, что пить и есть можно только десять раз проверенное и подавно. Ну и… эта самая мышца, которая сердце, решила, что ей пора гулко стукнуться о ребра.
Собрался, поехал. Для порядка оставил присматривать за делами Бастаена (ничего, пусть привыкает!), а за Бастаеном — Разэнтьера (не то, когда вернусь, дворца на месте может не оказаться). За Разэнтьером, чтоб гопять не натворил ничего по дурости, присматривать остался его дядя, Маг-эр-Тайер Воладар.
Мои отлучки к Колоннам никогда никого не касались, знать вынуждена была к ним привыкнуть, так что времени в запасе имелось достаточно.
Запускал перемещение первый раз, дважды сбился (а не надо было со стороны себя представлять в одиночку прыгающим по камням идиотом!) Но все-таки оттанцевал, как вдолбил мне во сне Кот. Смысл-то не только и не столько в самой пляске, сколько в правильном порядке запуска запрятанных под камнями силовых кристаллов. Так что, чуть ошибешься в рисунке танца — все, или ничего не получится, или занесет к демону на рога.
У меня получилось, когда я перестал мешать собственному телу действовать. Прыжок в портал — как в омут головой. Так же страшно и холодно.
По ту сторону меня дожидался наставник. От него веяло белизной, словно его заливало своим светом слишком яркое солнце, а истинным зрением смотреть оказалось вообще невозможно — сплошной свет. Не думаю, правда, что от меня веет «сплошной тьмой» — это как-то неэффектно, да и силы велики не настолько.
— Ну, что? — встретил он меня ехидной улыбкой. — Поумнел или мне опять за нож браться?
История с ножом на самом деле мелочь. В те времена остановить мою безудержную наглость можно было только одним способом — грубой демонстрацией силы. Что Кот и сделал, едва мой не в меру острый и болтливый язык распустился в очередной раз. Я сдуру вздумал возмутиться из-за того, что меня держат за детеныша и задания дают неподобающие. Кетар-эрхе, не прерывая наставлений, с безмятежным лицом вытащил из-за пояса кинжал и швырнул его мне в голову. Я даже дернуться не успел, как тяжелое закаленное лезвие проехалось мне по уху, не оцарапав, и вонзилось в спинку кресла, срезав прядь волос. А я после этого месяц старался побольше молчать.
— Нет, — говорю, — за нож браться не надо. Умности прибавилось.
А он хихикает. И смотрит этак хитро. Мол, знаю я, ради кого ты на самом деле сюда явился.
В стены Ареи-Калэн Мортан шагнули мы в мгновение ока, а исполнением ритуала гостеприимства изводил он меня еще часа два. Сидели, дела обсуждали, вино пили, но слушал я его, сознаюсь, вполуха. Все пытался отыскать сознанием, дотянуться…
И тут меня ждал сюрприз. Странное стряслось с учителем, едва он вздумал встать, чтобы размять затекшие лапы. Охнул, пошатнулся, сбледнул с лица — аж синева по губам разлилась. Я успел подскочить, придержать — а он смотрит стеклянно в одну точку и будто разговаривает с кем-то мысленно.