Колхоз. Назад в СССР 3
Шрифт:
— Не. Отказал бы, все бы сейчас говорили, что Ленка сама парню навязывалась, который ее отшил. Понял? Отчаянная девка. Рисковая. Нравишься, наверное, ты ей серьезно.
— Ой, Мляха муха… Как же вы мне тут все… дороги.
— Ладно, идём, жених. Там Ленка уже ждёт. Тебе за ней зайти надо. Не забыл? Через пять дворов от нас живёт. Да погоди, ещё ее родители представление устроят. Я Ленкину мать хорошо знаю. Там уже, наверное, приданое собирает в Москву и пироги для сватов готовит.
После слов Переростка мне стало совсем нехорошо. Посмотрел на него внимательно. Думал,
Только вышли за ворота, уткнулись в Матвея Егорыча, который с загадочным видом отирался возле палисадника.
— Ну, чего вы так долго? Жду час уже. Состарился лет на пять. Вот так с вами все на свете просрешь.
— О как! — Андрюха оглянулся на меня, — Жорик, а мы чего, о встрече договаривались? Не помню такого. Вы ж утром ушли и все.
— Ты, Андрюх, здоровый, а соображалка у тебя маленькая. Сказал, Федьку надо на чистую воду вывести. И проучить заодно. Сегодня он Жоркины часы подкинул, а завтра? Не-е-е-е. Тут непременно требуется воспитательный момент. Чтоб беды какой не вышло.
Матвей Егорыч поправил свою кепку, и подстраиваясь под нас, пошел рядом.
Глава 7: Про собак и наживку для щуки, которая на самом деле — карась.
Народу перед клубом было, не протолкнуться. Такое чувство, будто явилось все село и даже парочка соседних за компанию.
— Это потому, что "Ко мне, Мухтар!" сегодня. Его все любят. Каждый раз, как привозят, вся деревня собирается. — Пояснил Переросток. — Мамка с батей только не ходят. Не уважают суету. Ну, а потом танцы. Там уже только молодежь останется.
— В смысле, каждый раз? Так вы его уже смотрели? — Меня это реально удивило. Зачем идти на тот фильм, который видели?
— Конечно! — Братец глянул на меня, будто я спросил редкостную хрень. — Ты соображай! Это же "Мухтар"!
Деревенские стояли кучками, живо обсуждая какие-то очередные сплетни. Девки гоготали, взрослые тетки щелкали семечки, мужики в сторонке курили. Есть подозрение, не только курили. Потому что к их кружку периодически присоединился очередной глава очередного семейства, терялся в толпе, а потом снова появлялся, но уже с блестящим взглядом и довольной рожей. Короче, всем было весело и круто. Кроме меня.
Сильно напрягала Ленка, висевшая на моей руке. Она вышагивала рядом с высоко поднятой головой и такой светящейся физиономией, что можно фонари выключать прямо сейчас. Один хрен будет светлее, чем днём.
Женская часть присутствующих, заметив нашу компанию, тут же замолкала, провожая меня и Ленку завистливыми взглядами. Видимо, тот факт, что Жорик Милославский, как ни крути, сын партийной шишки, да ещё из Москвы, сильно перевешивал сложившуюся у меня в деревне репутацию. Некоторые взрослые тетки вообще откровенно толкали своих дочерей, стоящих рядом, в бок и кивали головой в мою сторону. Типа, смотри, бестолочь. Дурак, может он и есть, а в Москву Ленка поедет. Пока ты тут коровам хвосты крутишь. Отвечаю. Слово в слово сказала одна из мамаш. Я себя чувствовал, как кусок мяса на витрине магазина.
Дед Мотя с Андрюхой топали следом. Слышал их тихие смешки
Когда мы двигались в сторону клуба и завернули к нужному двору, на который, похохатывая, указал братец, там присутствовала целая делегация в количестве трёх человек. Женщина в нарядном цветастом платье. Я так понял, мать. Мужик в пиджаке. Это оказался отец. И древняя бабуля. Назначение бабули пока оставалось неизвестным, как и вопрос, на кой черт они ее притащили. Бедолага была настолько старая, что дремала, сидя на лавочке, между тёткой и мужиком. У меня вообще возникло ощущение, держится бабка из последних сил, периодически заваливаясь на плечо Ленкиному отцу.
У всех были такие лица, будто к воротам с минуты на минуту должен подъехать сам Леонид Ильич. Не меньше.
Тетка держала в руках большую тарелку, накрытую полотенцем.
— Ну, все, Жорик… — Тихо прокомментировал Андрюха, — У тёть Иры рушник. Рушник — это серьезный момент. Щас тебя под белые ручки-то и загребут. В семью.
Слово "рушник" мне было незнакомо, но интонация, с которой его произнес братец, очень не понравилась.
— Да хватит тебе над пацаном издеваться. — Дед Мотя локтем толкнул Переростка в бок.
— Чего? Кто издевается? Все, как положено. Ну, Вы, тогда, Матвей Егорыч, затевайте разговор. Сами знаете. У вас — товар,у нас — купец……
Я не выдержал и пообещал братцу, если он сейчас не заткнется, придушу его. И по хрену, что при таком количестве свидетелей.
Просто и без того нервы на пределе. Обычный поход в кино, а меня тут в женихи уже записали. В общем и целом, против брака, как явления, ничего не имею против, но точно не сейчас, точно не в Ленкиной компании.
Мы подошли к воротам, у которых на лавочке сидело семейство, и застыли напротив. Ситуация, тупее не придумаешь.
— Здравствуйте… — Поприветствовал хозяев культурно. Хотя, имелось огромное желание развернуться на сто восемьдесят градусов и рвануть в другую сторону.
— Здравствуй, Георгий. — Теть Ира, как ее назвал братец, чинно кивнула головой.
Все. Дальше разговор потерял динамику. Стоим и смотрим. Мы — на них. Они — на нас. От меня явно чего-то ждут, а я хрен пойму, чего.
— Ленка-то дома? — Переросток решил взять инициативу в свои руки. Видимо, попасть на фильм ему очень хотелось, а пока мы возле Ленкиного двора глаза друг на друга лупим, все уже разойдутся из клуба по домам.
— Так, конечно. Собирается… Ленка! — Тетка гаркнула со всей дури.
Будто Ленка не за воротами, а где-то километров за десять от нас. С ближайшего дерева ошалевших птиц, как ветром сдуло. Ожила даже бабуля. Она резко подняла голову, которой до этого момента клонилась вперед, на грудь, а затем испуганно оглянулась. Ничего опасного на заметила, всхрапнула и снова ушла в нирвану.
— Пироги вот, свежие. Угощайтесь. — Теть Ира жестом фокусника сдернула полотенце. В тарелке и правда были пирожки. Лежали аккуратной горкой. — С крендалем. Ленка сама собирала.