Коллекционер чудес
Шрифт:
— Спасибо, — тепло ответила она. — Я рада, что ты позвонил. С Новым годом, Дерек.
Все оказалось именно так, как он и предполагал раньше. Вера была счастлива с мужем, а навка, принявшая ее облик по велению Манипулятора, осталась грудой пепла в полуразрушенном доме. Когда зеленый огонек на крышке телефонного аппарата погас, Дерек почувствовал себя свободным и легким, словно долгая болезнь миновала.
Он наконец-то исцелился.
Аурика вздохнула во сне. Дерек обнял ее, в очередной раз удивившись тому, до чего же она маленькая и
Но ему снова снилась Вангейнская резня. Он стоял перед огромным зеркалом в особняке Мейерна, аристократа королевских кровей, устроившего переворот, который почти удался.
Дерек был весь в крови. Лицо, одежда, руки, волосы были испачканы теплой липкой жидкостью с тяжелым металлическим запахом; кровь капала с лезвий его сабель, а в ушах шумело. Он прошел через особняк Мейерна в одиночку, и смерть шла с ним рядом. Ее негромкие шаги доносились откуда-то справа, и, косясь туда, Дерек видел высокую темную тень, которой никогда не отбрасывал сам.
Мейерн попробовал дать ему отпор. Сейчас его тело со вспоротым брюхом валялось этажом ниже.
За спиной зашуршало. Он не обернулся — просто прищурился, глядя в зеркало. Наброшенное на кресло покрывало шевельнулось и сразу же замерло. Под креслом кто-то сидел. Обычно Дерек не разбирался, кто прячется во тьме, а сразу наносил удар, но теперь просто сказал:
— Выходи. Я знаю, что ты там.
Разумеется, никто не вышел. Возможно, в эту минуту его брали на прицел. Но он просто повторил:
— Выходи.
Послышалось короткое всхлипывание, и из-под кресла вылезла девушка в сорочке. За ней выполз мальчик. На вид ребенку вряд ли было больше десяти лет. Да и девушка была очень юной… Тоненькая, бледная, с растрепанной каштановой косой, она казалась испуганным привидением.
Девушка была чем-то похожа на Аурику — правда, сейчас, во сне Дерек не знал, кто такая Аурика. Но от ее имени веяло весенним теплом, и темнота за плечом отступала.
Это были дети Мейерна, которые спрятались, когда Дерек вошел в дом. Каким же идиотом был этот толстопуз, мечтавший о короне, даже детей не увез подальше на случай провала! Видно, был уверен, что победит.
Мятеж не может кончиться удачей. Особенно когда в дом и штаб бунтаря входит инквизитор Тобби с саблями наголо.
Несколько минут они смотрели друг на друга. Мальчик спрятался за сестру, испуганно хватаясь за подол ее сорочки, а девушка не сводила взгляда с сабель. Несмотря на юный возраст, она прекрасно понимала правила игры и отлично знала, чем все закончится.
— Не убивайте Мишу, — прошептала она. — Я… Со мной делайте, что хотите. Но не убивайте Мишу, он же маленький… Умоляю вас. Не трогайте Мишу.
Конечно, Дерек их не тронул. В той реальности, которая уже давно стала историей, Вангейнский палач положил свои сабли на каминную полку, устало опустился в кресло и сказал: «Одевайтесь. Я выведу вас отсюда». И девушка бросилась к шкафу, потащила за собой брата, и на сборы у них ушло всего пять минут. А потом они вышли из комнаты и спустились на улицу по черной лестнице — и дети Мейерна не увидели ни крови,
При колоссальном состоянии Дерека содержание сирот было совершенно необременительным. Миша Мейерн раньше учился в кадетском корпусе, а Юлию Мейерн он опекал до тех пор, пока она не вышла замуж.
Но только сон живет по своим законам. И как только во сне Дерек делал шаг в сторону девушки с растрепанной косой, наяву он начинал ворочаться и метаться в постели. Тогда Аурика гладила его по плечу, и кошмар отступал. Как и сейчас: сквозь сон Дерек ощутил прикосновение теплой ладони, и комната с зеркалом растаяла.
Дерек никогда не убивал детей. Ему и в голову не пришло бы насиловать девушку практически на трупах ее родителей. Кем бы он ни был, кем бы его ни считали, но у Дерека были свои принципы, и он строго их соблюдал. Только вот сон считал по-другому.
Большой новогодний бал, организованный бургомистром Говардом в собственном доме, был очень похож на те праздники, которые устраивали родители Аурики. В центре гостиной — огромная елка, украшенная золотыми шарами, таинственно мерцающей мишурой и алыми звездами, множество гостей, музыка, накрытый стол… Отличие было лишь в огромном количестве мясных блюд, но Аурика этому уже не удивлялась. Если хозяева и половина гостей — оборотни, то чего от них еще ждать?
Часть гостей действительно не отбрасывала тени. Аурика, которая уже знала, на что обращать внимание, делала мысленные пометки: вот почтмейстер, вот угрюмый господин из банка, который усердно старается веселиться, вот полицмейстер — он был настолько обрадован деятельностью Дерека, что ушел в бессрочный отпуск с сохранением жалованья. И то верно, лучше сидеть дома и не лезть в кровавую кашу, когда за тебя так и жаждет поработать столичный выскочка.
Оборотней было много, очень много. Кружась с Дереком в незатейливом народном танце, Аурика думала о том, что в городе действительно случилась бы резня, узнай его жители о том, кто ими правит. И почему-то тишина и покой ее настораживали. Прокл предупреждал о намерении Манипулятора столкнуть людей и оборотней, но тот до сих пор не предпринял никаких действий, словно каким-то образом узнал о словах упыря и предпочел затаиться.
О том, что находилось под землей, пока ничего не было известно. Дерек усадил половину полицейского состава за архивные документы, но стражи порядка так ничего и не выяснили. То ли плохо искали, то ли искать было нечего.
— Ты слишком задумчива, — негромко заметил Дерек. — Это праздник, не стоит тащить сюда серьезные мысли.
В чем-то он был прав — Аурика понимала, что упускает очарование этого вечера. А ведь елка, только утром привезенная из леса, так свежо пахнет смолой и хвоей, так нежно горят огни, так легка и красива мелодия… В конце концов, Новый год — ее любимый праздник, первый праздник, который Аурика отмечает вдали от дома, и рядом с ней человек, которого она полюбила и который полюбил ее.