Коллекционер душ 2
Шрифт:
Пока я размышлял, Парфенов вскочил на ноги и снова набросился на меня, не позволив перевести дыхание ни себе, ни мне.
Я ловко уклонялся от его ударов, читая все движения аристократа. Уроки Боевых Искусств пошли на пользу. Следишь за движением ног и уже знаешь какой рукой ударит противник. Остается только вовремя реагировать. Если снова припадет кастетом, я могу и не подняться. Мое тело еще слишком слабо для таких ударов.
Я жалел Кипятка, пока не пропустил еще один удар в лицо. Это было больно,
— Ладно, — огрызнулся я, решив свою судьбу. Но вряд ли кто-то понял к чему я это сказал.
Я встал в стойку и ждал, когда Кипяток нападет. В планах было нанести контрудар и перейти в наступление.
Однако мой план провалился. На полпути ко мне Парфенова остановил Яблоньский. Он толкнул того в сугроб. Кипяток запнулся обо что-то в снегу и упал. Всеволод тут же оседлал его, прижимая руки нашего взбесившегося одноклассника к земле.
— Так и будете стоять? — крикнул Всеволод.
— Яблоньский, отойди. Я сам, — сказал я и вытер кровь с лица.
— Нет! — огрызнулся он и снова посмотрел на толпу наших одноклассников. — Вы же понимаете почему Костян не бьет? Понимаете? Этот ссыкун нажалуется папаше и тогда Ракицкого исключат из школы. А что происходит с такими одаренными, вы знаете. И вместо того, чтобы заступиться друг за друга и поставить на место Парфенова, вы стоите и смотрите, как один человек отдувается за всех!
Яблоньский встал с Кипятка и отошел в сторону.
— Если ты настучишь бате и директор придет в класс за Ракицким, я скажу, что это я тебе врезал, — сказал Всеволод и посмотрел на меня.
— Я свидетель, — неожиданно для всех заявил Грачевских.
— Я тоже, — добавила Клаус.
— Покажи ему, Костян, — выкрикнул кто-то из толпы.
Кипяток встал и словно заяц на полусогнутых ногах попятился. Затем поднял свой портфель со снега и надел его на плечо.
— До первой крови! — крикнул Парфенов. — Значит я победил! Стрелка закончена!
Аристократ медленно пятился назад. Как же он был жалок.
— Проваливай! — крикнул я ему, хотя внутри меня все горело.
Собственные увечья так и заставляли набить ему морду. Но здравый смысл охлаждал пыл. Как бы не кричал Кипяток, что он победил, сегодня победили все в нашем классе, кроме него. Он больше не посмеет ни над кем измываться.
— Проваливай! — повторил за мной кто-то из толпы, когда Парфенов быстрым шагом уже шел прочь, растворяясь в наступившей темноте.
Я выдохнул.
Под громкое обсуждение событий толпа начала потихоньку расходиться. Несколько человек подошли и одобрительно похлопали меня по плечу. Создавалось впечатление, что сегодня каждый почувствовал какое-то облегчение. Словно с плеч всех учеников в нашем классе спал тяжелый груз. Да я и сам почувствовал это.
— Тебе
— Фигня, — ответил я и принялся собирать свои вещи обратно в портфель.
Все вывалилось наружу, когда Кипяток напал без предупреждения. Ладно хоть рисунок Калачевского не пострадал. Я предусмотрительно вложил его в контурные карты.
— Точно? — озабоченно спросила Жанна.
— Точно, — улыбнулся я и пожал руку подходящему к нам Яблоньскому. — Спасибо, Всеволод.
— Ей спасибо, — кивком головы аристократ указал на Клаус.
Лица моей подруги не было видно. Но, судя по всему, она краснела и застенчиво отводила взгляд.
— Мне бы в голову не пришло, — добавил Яблоньский.
— Спасибо, Клаус, — правой рукой я приобнял одноклассницу и подставил ей кулак, чтобы она врезалась в него своими костяшками. — Если бы вы не вмешались, думаю, уже на днях я бы уехал на север.
— Он того и добивался, — пожал плечами Всеволод. — Как там твой план? Пора отправлять моего… — он запнулся, глянув на Жанну. — Моего одноклассника на Казачью заставу.
— Турнир по футболу стартует на следующей неделе. В субботу. Завтра тренер объявит составы. Уверен, что я буду в основе. Если Кипяток сам не догадается травмировать меня с помощью магии крови, то нужно будет подбросить ему эту идею.
— Предлагаю обсудить, как мы воплотим этот план в реальность, — Яблоньский стряхнул с себя снег.
— Можно ко мне, — предложил я. — Тут недалеко. Клаус?
— Пошлите, — согласилась Жанна. — Отец пока не писал. Время есть.
Очень скоро мы втроем с Клаус и Яблоньским сидели у меня дома и обсуждали план действий. На первый взгляд то, что мы придумали показалось мне вполне достойным. У каждого из нас в этой операции была своя роль и четкое выполнение инструкций вело нас к успеху. Однако самым главным и первоочередным оставалось то, что я должен был попасть в основу.
— Мне пора домой, — Клаус вернулась вся красная из комнаты матери.
Отец скинул сообщение ей на пейджер, и она отходила, чтобы позвонить ему.
— Ругается? — я состроил сочувствующую гримасу.
— Переживет, — махнула рукой она, пытаясь казаться несгибаемой.
Но мы с Яблоньским все понимали.
— Я тоже пойду, — Всеволод пожал мне руку и двинулся в сторону коридора.
Я закрыл дверь за одноклассниками и остался наедине со своими мыслями.
Меня вдруг озаботило то, что директор так и не пригласил меня на разговор. С этими разборками все вылетело из головы. А символы на моей руке явно не были привычными в мире аристократов. И почему-то никто не торопится сообщать мне о том, что они значат на самом деле.