Коллекция «Этнофана» 2011 - 2013

Белов Сергей

Волшебник, будучи с другой стороны клетки, воспрянул огромной охотой проверить столь убедительный факт.

— Ты…. — зазвучало презрительно из невидимых в бороде уст вожака столь малочисленного и особо непримечательного, только оружием, отряда. — Ты жалкое существо, порожденное этой грешной землей, — на этом слове он негромко, но тоже довольно неказисто притопнул, — скоро отведаешь боевой стали и даже не моли о пощаде. Твоя кончина будет долгой и мучительной!

В конце разошелся безумным смехом, настолько диким и вопиющим, что даже первобытные люди посмотрели

бы на него косо.

— Ну что готов? — секира плавно изготовилась для удара по прутьям.

Эйнон, слегка вздохнув, произнес несколько обременительную и в то же время компрометирующую фразу:

— А я уж боялся, ты передумаешь!

Вожак не вынес оскорбления и одновременно со своими не менее жестокими и коварными соратниками взмахнул секирой.

Эйнон, будучи готовым к такому исходу, собрал в себе часть волшебной силы, стремительно овладевшей всем телом, и, не сдвинувшись с места, с молниеносной быстротой развел руки в стороны, создав эффект светового взрыва, обрушив ударную волну на врагов.

Наемники, едва намахнувшись оружием для разлома прутьев, тут же поддались резкой отдаче, и подброшенные в воздухе, словно камни, разлетелись в разные стороны, так стремительно, что их примитивное подсознание просто не смогло этого запечатлеть.

Вожак, окончательно лишившись рассудка из-за такого серьезного и непростительного просчета, вскочил на ноги, обойдясь лишь небольшими синяками, и снова ринулся в бой. На этот раз, перед ним уже стоял не тот узник, бледный и ужасно выглядевший, которого он успел запомнить за короткое время и горел желанием причинить ему нестерпимые страдания, а пугающий силуэт, полностью сотканный из светящейся голубыми отблесками материи, озарившей вечно исполненное тьмой, за исключением мерцания факела, тюремного подземелья.

— Ты все еще хочешь моей смерти? — прозвучал заглушенный потусторонний голос Эйнона, не меньше удивленного своим загадочным перевоплощением, произошедшим впервые.

— Выходи и узнаешь! — выкрикнул в ответ вожак, вновь окруженный соратниками.

Эйнон внял его требованию, понимая, что кроме этого больше ничего ему не остается сделать, и слегка придвинулся вперед. Едва соприкоснувшись своей обжигающей ослепительной материей с влажными железными прутьями, мгновенно раскалившимися докрасна, могущественный волшебник сделал мощный рывок вперед, и некогда служившая препятствием, а теперь расплавленная решетчатая ограда взрывной силой вулкана сорвалась с места и невыразимо быстро врезалась в дрогнувших в ожидании страшной кончины, некогда лишенных страха, врагов.

Последовала череда хриплых вскриков, а сырой и затхлый воздух пополнился паленым запахом бороды и кожи лица.

Эйнон, навсегда избавившись от кучки злобных выскочек, сделал шаг вперед по направлению к выходу и на секунду замер, почувствовав то, что он пропустил.

За железной дверью все это время кто-то был, по-своему оценивая произошедший инцидент, и этот кто-то и поныне выжидающий свой момент тоже полон волшебной силой, а это уже походило на брошенный вызов, особенно после устроенного показа.

— Превосходно! — раздался

похвальный голос, явив своего носителя. — Ты отлично справился!

— Кто ты такой? — Эйнон теперь ни за что не упустит возможность все узнать, пусть хоть придется расправиться и с этим волшебником, со всеми, кто хоть как-то замешан в его похищении.

— Я Кирдан, владыка Грэйсона! Хотел задать тебе несколько вопросов по поводу недавно произошедших событий…

— Ты не можешь быть правителем этого города, издревле это привилегия ложится на плечи людей. Традиции нерушимы, — попытался опротестовать его слова Эйнон.

— Все волшебники, что утверждали подобно тебе, сейчас мертвы, и скоро простолюдинам придется пересмотреть древние традиции и обычаи!

Собеседник вышел из темноты и, прежде чем Эйнон успел его рассмотреть, перевоплотился в подобную магическую материю, сверкая красными отблесками.

Две могущественные субстанции замерли на расстоянии друг от друга, и ожидать от каждой можно было все.

— Что происходит? Почему тело меняет вид? — спросил Эйнон.

— Это началось недавно, точнее два дня назад, когда ты со своей бандой головорезов ворвались в святилище Торна и сделали явно что-то непоправимое… Теперь все волшебники при появлении поблизости сородичей меняют форму.

Эйнон ощутил прилив ярости и, узнав достаточно, решил перейти к действиям, но только Кирдан оказался куда быстрее и сильнее его, прижав узника к стенке с взрывающимися от прикосновения материи камнями, дав разом понять, что любое сопротивление бессмысленно.

— Скажи мне, что ты там сделал? — вырвалось у Кирдана.

Эйнон, не представляя что действительно там могло случиться, решил сам того не зная соврать:

— Я вернул Торна к жизни! Теперь он ходит среди живых…

Опасения Кирдана подтвердились:

— Тогда все усложняется!

— О чем ты? — в голосе Эйнона прозвучала усмешка. — Бросишь ему вызов?

В ответ Кирдан, не сдержавшись от агрессии, оторвал своего пленника от стены и со всего размаха проехал теряющимся в красноватом свете кулаком ему по лицу. Эйнон от столь сокрушительного удара пробил всем своим естеством огромную брешь в стене и вместе с осыпающимися осколками каменных плит полетел вниз. Каково было его удивление, когда оказалось, что он находился вовсе не в подземелье, а, наоборот, в самой верхней части башни, отсюда до облаков было рукой подать, а внизу сгорающий в закате город таверн и домов простолюдинов.

Джастин

— Мам!? — окликнул Джастин первым делом, прежде чем успел закрыть за собой входную дверь, вынув ключ из несложного в использовании замка, брякнув брелком со знаком зодиака.

Подросток снял с плеча школьный рюкзак и, удовлетворенно посмотрев в зеркало, встретив лицо человека, переполненного надежд на скорейшее осуществление давно задуманной затеи, а именно вновь вернуться к своему любимому занятию, как компьютерные игры, в которых он себе не видел равных.