Коллекция страхов прет-а-порте
Шрифт:
– Гадость, – поморщилась Надя.
– Не гадость, а интереснейший материал о специфике модельного бизнеса, – назидательно сказал Полуянов. – На шикарный очерк тянет. С продолжением номерах в пяти.
– Ну а по клинике доктора Блохиной что-нибудь нашлось? – нетерпеливо спросила Надежда.
– Выше крыши, – кивнул Полуянов. – Как ты думаешь, скольких своих девчонок наш Марат в доноры яйцеклеток пристроил?
– Лера говорила, что только их с Соней, – напомнила Надя.
– В этом месяце – да, только их. Соне – три недели назад операцию сделали, Лерочке – десять дней тому как. Но с
– И сколько, интересно, он получал за каждую? – заинтересовалась Надя.
– Знаешь, немало. Очень немало. По пяти тысяч долларов за особь.
– В смысле, за яйцеклетку?!
– Нет. В смысле, за девушку.
– И все равно странно!.. – удивленно воскликнула Надя.
– Почему же странно?
– Да потому, что я читала – в твоих же, кстати, «Молодежных вестях» – как беременные девочки с Украины специально приезжают в Москву. По приглашению подобных клиник. Потому что им здесь обещали, – Надя, ступая на скользкую тему, как обычно, смутилась, – по триста долларов за плод. Всего по триста!..
– Ну, и ничего странного. То ж безвестные хохлушки! А Марат доктору Блохиной – эксклюзив поставлял. Племенной товар. Красоток и победительниц конкурсов.
– Так ведь разницы нет, от кого стволовые клетки получать… – пожала плечами Надя. – Хоть от красотки, хоть от хохлушки, хоть от бомжа. Зачем же Блохиной платить Марату целых пять тысяч долларов за его фотомоделей – если в Москве полно неудачниц, которые и за пару сотен на что угодно согласятся?
– Ну, этого я тебе не скажу, – вздохнул Полуянов. – А вот табличку, куда Марат все свои расчеты с Блохиной записывал, продемонстрировать могу. – Дима развернул ежедневник. – Вот она, Маратова черная бухгалтерия. Смотри.
– «Расчеты с И.В.Б.», – прочитала девушка заголовок. – Ясно. Аббревиатура понятная – с Ирэной Валентиновной Блохиной. Первая запись аж пятнадцатого мая позапрошлого года… Юля Ю. – аванс тысяча долларов.
– Это, видно, в тот день, когда Ирэна Валентиновна решила, что девушка ей подходит. И заявила, что той якобы миому будут вырезать, – прокомментировал журналист.
– Теперь – двадцать пятое мая. Юля Ю., контракт исполнен, – еще четыре тысячи…
– А это, наверно, в тот день, когда у нее эту, так сказать, миому вырезали. А на самом деле – яйцеклетки достали! – азартно воскликнул журналист.
– Да, похоже… – кивнула Надя. – И сколько, ты говорил, они девчонок так надурили?
– Восемнадцать. Последними, как ты понимаешь, были Соня П. и Валерия Л. Такая же схема – сначала аванс, через десять дней полная выплата. И деньги за Леру с Соней Марат, кстати, только неделю назад получил… Ну, как – бомба?
– Бомба, – согласилась Надя. И прибавила: – Для газеты.
– Для следствия – тоже, – не согласился журналист.
– Ты так считаешь? Но тут ведь даже фамилия Блохиной не указана, только инициалы, И.В.Б… А мало ли кто эта И.В.Б.? Совсем не факт, что Ирэна Валентиновна Блохина. Ее-то подписей нигде нет…
– Ну, во-первых, всех этих Юль Ю. и иже с ними можно найти. И сводить к врачам – пусть доктора
– Если девочки, конечно, на это согласятся, – протянула Надя.
– Согласятся, – заверил Полуянов. – Пусть не все – но хотя бы кого-то мы уговорим. А нет – менты принудительную экспертизу назначат.
– Хорошо, пусть так, – кивнула Митрофанова. – Допустим. Удалось доказать, что Блохина изымала у пациенток без их ведома яйцеклетки. Но это разве такое уж большое преступление? Как, интересно, его квалифицируют? Нетяжкий вред здоровью?
– Мошенничество, наверно. И нанесение телесных повреждений.
– Значит, если адвокат хороший, – срок условно дадут, – вздохнула Надежда.
– Но репутации Блохиной в любом случае конец. И бизнесу. Да к ней ни один человек больше лечиться не пойдет! И девчонки потерпевшие иски вчинят.
– Это все хорошо, – согласилась Надя. – Но мы ведь с тобой подозреваем, что Ирэна Валентиновна еще и к убийствам причастна… В Маратовых документах ничего такого про это нет?
– В документах – нет, – покачал головой Полуянов.
– Жаль… – расстроилась Надя.
А журналист хитро улыбнулся:
– Зато есть еще одна штучка… не документ, правда… но все равно очень забавная…
Он медленно полез в карман. Еще медленнее вытянул оттуда небольшой бумажный пакетик. Задумчиво повертел его в руках.
– Это тоже в Маратовой папке лежало…
– Ну, не томи! – попросила Надя.
– Давай руку, – приказал Дима.
Митрофанова послушно подставила ладонь. И Дима вытряхнул на нее… пуговицу.
– Что это?.. – удивилась девушка. – Ничего не понимаю.
– А ты логотип прочитай, – подсказал Полуянов.
Надя прищурилась:
– Роберто Кавалли.
– Ну, поняла? – предвкушающе поинтересовался журналист.
– Опять нет, – вздохнула она.
– Вот что бывает, когда всю ночь на чужом сексодроме дрыхнешь без просыпу, – укорил журналист. – Как мозги-то застаиваются! – И подсказал: – Ты вспомни, Лерка вчера об этом говорила!
– Да она много чего говорила, – буркнула Надежда.
– А в том числе – что на показе, где Соню убили, она встретила Блохину… И та была одета…
– Точно, в костюм от Кавалли! – вскричала Надя. И пораженно взглянула на журналиста: – Думаешь, это пуговица от того самого костюма?!
– Ну, не на сто процентов, конечно. Однако такая вероятность, как говорится, не исключена.
– Давай поцелую, – неожиданно предложила Надя.
– Зачем? – опешил журналист.
– Экий ты вежливый, – усмехнулась Надя и чмокнула Полуянова в щеку. – На радостях! Это же какая получается схема! – Она села на постели – и даже внимания не обратила, что кофточка у нее подрасстегнута, а добрая половина бюста выставлена на Димино обозрение. – Ты ведь помнишь, как было? Считается, что Сонин труп нашла я, – но я ведь ее даже не видела, я в туалете перед зеркалом стояла, а она… она лежала в кабинке. Потом пришел Марат – именно он открыл дверь в кабинку и наткнулся на тело. И выскочил оттуда, кстати, не в сию же секунду… Значит, там эта пуговица и была, где-то на видном месте. Пуговица от костюмчика доктора Блохиной. – Надя зябко поежилась.