Коллективное сознательное
Шрифт:
— Подними его, — скомандовал Малахов.
Тимур легко, как пушинку, поднял громилу, который был в два раза крупнее него.
— Вот возьми. — Вадим с гримасой отвращения подобрал с пола осколок черепа и всунул его в руку телохранителю. — И отвези своим, понял? Скажи, что переговоры мы будем вести с такой позиции.
Тот кивнул, но это движение только заставило его загудеть от боли. Покачиваясь, словно пьяный, мужчина вышел из квартиры.
— Ты не слишком резко? — спросила Клава, с удивлением глядя на Малахова. — Мне кажется, это
— Нет, я просто меняю будущее. — Вадим вытер окровавленные пальцы о пальто мертвого гостя и спросил Германа: — Ты «жучок» надежно повесил?
— Конечно.
— Тимур, отвезите вместе с Клавой маму в больницу. В нашу. Гера, проследим за этим типом? — Малахов был сдержан, в словах снова появились сила и уверенность. — Где наши службы? Что сказал Лазненко?
— Уже на подъезде. Обещали в течение нескольких минут прибыть, — ответила Клава.
Вадим стащил с дивана покрывало и накрыл труп, предварительно толкнув его так, чтобы он упал со стула на пол.
— Они мне тут условия будут диктовать, суки, — пробормотал он. — Гера, что там?
— Сигнал хороший, он в машине. Едет, судя по всему, именно туда, где обрывались сигналы с чипов. В тот район. Никому не звонил.
— А если бы и позвонил, со сломанной челюстью много не наговоришь, — вставил Тимур.
— Вы еще тут? — Вадим глянул на Клаву. — Быстро!
Рымжанов поднял Анну Ивановну на руки и вслед за Клавой вышел из квартиры.
— Гера, ты мне можешь дать свой ноут, чтобы я смог отследить, куда эта горилла едет?
— Вадим, а я что? Я тебе не нужен? Ты один хочешь их накрыть? — изумился Тельбиз. — Да и как ты поедешь?
— На такси. Такси никто не испугается, — просто объяснил Малахов.
— Да ты что?
— Гера, это мое личное дело. Семейное. А ты дождись тут прибытия людей из Центра.
— Вадим, тут есть компьютер с сетью? Я же не могу тебя отпустить и не следить за тобой.
— Да, есть, у сына в комнате.
Малахов показал Гере письменный стол сына, его ноутбук. Тельбиз запустил компьютер и стал с невероятной скоростью набирать команды. Через десять минут он установил устойчивую связь с сервером Центра. Теперь данные с «жучка», установленного на телохранителе, передавались прямо туда и могли отслеживаться и с компьютера в квартире, и с ноутбука Германа.
— Я вот что думаю… Ноут ты возьми с собой, и вот еще… — Герман достал из кармана наладонник. — Это я сам программировал, писал что-то вроде операционки. Идея взята с наладонников Зоны. Тебе проще будет с ним работать. Он держит связь с ноутом на сотню метров. Держи! И вот…
Герман достал из кармана продолговатый футляр.
— Это?.. — Вадим не поверил своим глазам.
— Да, очки-коммуникатор. Думаешь, я так и сдал все по возвращении из Зоны? Я не очень уверен, что они помогут на сто процентов, но в паре с наладонником…
Малахов открыл футляр и достал оттуда устройство — с виду обычные большие дымчатые очки, но как только он
— К тому времени, как ты прибудешь к месту, я постараюсь подключить мейнфрейм Центра на твой коммуникатор. Извини, я же не ожидал форс-мажора. Мне надо полчаса доступа к компьютеру Центра. И санкция Лазненко. Удачи, Вадим.
Герман пожал руку Малахову. Похоже, он сомневался в хорошем исходе сегодняшних событий.
— Давай, только такси лови осторожно, ты знаешь, они такие жулики… Цену как заломят… — неуклюже пошутил Герман на прощание.
Малахов спустился по лестнице, по пути приспосабливаясь к очкам. Казалось, совсем недавно он в таких очках прошел Зону, но вот теперь надо идти по Москве. Перезарядил на ходу револьвер, проверив заодно, что патроны в запасе еще есть.
Глава двадцать восьмая
Вадим стоял на высоком пороге и осматривался в поисках машины. Обычно таксисты всегда паслись в этих местах. В таком оживленном районе в клиентуре не было недостатка. Долго искать машину не пришлось. Прямо у парадного остановился громадный автомобиль, больше похожий на небольшой вагон. Оранжевая окраска, которая словно взрывала осеннюю серость города, подсказала Вадиму, что он знает хозяина. Боковая дверь во всю ширину машины поднялась вверх, и знакомый голос прокричал:
— Чего стоишь, поехали! — Байкалов сидел за рулем и с удовольствием наблюдал за произведенным эффектом.
— Это что за сарай на колесах? — Малахов даже не сел, а вошел в автомобиль. Салон был как минимум двухметровой высоты, и Вадиму даже не пришлось нагибаться.
— Не сарай, а «Ситроен-Тюбик». Спецзаказ из Парижа. Такой окраски не бывает у «Ситроенов», и я полгода ждал, пока добудут оранжевый металлик…
— Так, Дима, возьми палм. — Малахов остановил жизнерадостную рекламу, протянул наладонник Германа. — Едем за этим сигналом. Ориентируешься?
— А что за спешность? Я приехал в Центр. Единственное, что смог узнать, что все поехали к твоей матери, что-то там случилось. Ну и я тоже вот…
— Дима, похищен мой сын, мама ранена. Они пытаются в качестве выкупа требовать оба артефакта. И у нас единственный на них выход — это «жучок» на одежде парламентера. Вот за ним мы и поедем.
— Ну, поехали, — без тени колебания ответил Байкалов. — Вот так, значит…
Он посмотрел на палм, потом включил навигатор у себя на кокпите «Тюбика» и сказал:
— Ясно, он сейчас по проспекту Мира прет. Ну, по газам!
Машина неожиданно легко для своих габаритов рванулась вперед, и вот уже Бай уверенно вел свой оранжевый фургон по московским улицам.