Колодец смерти
Шрифт:
Что же делать? – в панике думала она. – Я не уйду, так и не добившись ничего! Вот возьму и обнаружу себя. Уверена, что, если использую всю свою энергию, у меня получится. Но что это даст мне? Как отреагирует Грэг, если вдруг увидит меня? Что я скажу ему? Я твоя жена, а эта девушка тоже я, только в прошлом? Да он просто с ума сойдет! Я напугаю его да и только.
Она понимала всю нелепость своего положения, но надо было что-то предпринимать. Все больше волнуясь, она искала решение.
– Вот бы Ирен сюда! Она-то бы уж точно нашла выход. От количества ее идей всегда голова кругом
Мысль об Ирен напомнила ей, как при особо чувственном поцелуе Грэга, у нее иногда возникало головокружение. При этом все вокруг замирало, и ей казалось, что она теряет сознание. Она никогда серьезно не задумывалась, отчего это происходит, от бьющей из краев эмоциональности или от банальной нехватки кислорода, но вспомнив это состояние, она решила использовать его для достижения своей цели. Именно свидетелем такого момента она должна была стать через несколько минут.
То, что она задумала, казалось бредом, но в данной ситуации пренебрегать даже нелепицей было бы непростительно. Не помышляя, хороша ли идея, выполнима ли она и существует ли вероятность благополучного исхода, Аделина решила действовать. Она задумала использовать такое граничащее с потерей сознания состояние для проникновения в собственное тело.
– Если душа моя хотя бы на миг оставит тело, я попытаюсь соединиться с ней и уж после этого попробую войти в собственное тело, – размышляла она. Продолжая парить в своем аморфном состоянии, повинуясь лишь проникающим сквозь открытые окна порывам ветра, она поняла, что, в первую очередь, во что бы то ни стало ей необходимо вырваться из окружающих ее воздушных масс.
Прежде чем разойтись по комнате, поток воздуха из окна ударялся о стену, и Аделина использовала каждый такой момент для отделения и выхода из охватывающей ее среды. По крупице изолируя свою энергию, она кропотливо накапливала ее в целостный сгусток. Когда, наконец, ей удалось выделиться из общего потока, она легкой, почти невидимой тенью проявилась на стене. Не веря своему счастью, она решила испытать удачу еще раз. Сущность субстанции и она сама являлись одним целым, а значит, она сможет подчинить ее своей воле. Ей необходимо заставить полученный сгусток энергии двигаться.
На самом деле Аделине не просто везло, сама того не сознавая, она постоянно прибегала к своему необыкновенному дару. Именно он и огромное желание добиться своего помогали ей осуществить желаемое.
Через некоторое время ее попытки увенчались успехом, и субстанция поддалась ее натиску. Сначала едва заметно, лишь самую малость. Но чем больше она усердствовала, тем заметнее становилось перемещение. Вскоре ей удалось окончательно оторваться от стены и вырваться на свободу. В этот момент ее уже невозможно было удержать. Клубком ожившей энергии, готовая сокрушить все на своем пути, она пронзала пространство быстрее молнии. Однако, как только она заметила изображение в зеркале, ее радость свободы оборвалась. Напуганная увиденным Аделина застыла в недоумении, не веря, что перед ней ее собственное отражение. Поразительное сходство ее нового состояния с силами мрака, которые преследовали ее, было неоспоримо. Отличающийся лишь розоватым оттенком, ком ее энергии точь-в-точь повторял действия и поведение негативной массы. Это внезапная аналогия лишний раз подтверждала, что за озверелой сущностью мглы скрывается воля живого существа. При воспоминании об атаках темных сил жгучая боль пробежала по каждой микрочастичке ее нового естества. Тут же пришло понимание, что теперь она тоже в состоянии доставить подобную боль и при желании сокрушить
В мерцающем огне свечей, охваченные желанием, те даже не заметили снисходившей розоватой дымки. Покрывая лицо любимой поцелуями, Грэг чувственно замкнул ее губы, ненамеренно погрузив ее в состояние невесомости. Утопая в страсти, она безгранично растворилась в его любви.
Это и был тот момент из прошлой жизни, который навсегда запомнился Аделине. Именно этих переживаний она сейчас и дожидалась. Закружившись над головой девушки, она создала всепоглощающий смерч и, захватив на мгновение вышедшую энергетику собственного тела, слилась с ней воедино. Как только Грэг оторвался от ее губ, Аделина очутилась в объятиях мужа. Обретя тело, она тут же окунулась в неописуемое блаженство. Объятия рук ничего не подозревающего мужа вызывали в ней волны неимоверного желания и любви. Безумное счастье снова почувствовать его живое тепло, вызвало непроизвольные слезы. Грэг удивленно посмотрел на жену.
– Что с тобой, Лина, что-то не так? – обескураженный ее поведением, спросил он.
Если бы он только знал, какая пропасть времени и пространства лежали между ним и Аделиной! Никакая слезинка из глаз ее не могла передать той мучительной разлуки вечностью, которую она пережила.
– Я так по тебе соскучилась! Ты просто не представляешь, как сильно я люблю тебя! Какое же это счастье быть рядом с тобой! – тесно прижимаясь к его телу, произнесла она в ответ.
Несколько удивленный, он и не подозревал, насколько ее слова были близки к истине. Чувствуя, что в ее душе произошел всплеск чувств, он не стал дальше выяснять причину ее слез.
– Я тоже люблю тебя больше жизни, – ответил он, еще крепче сжав свои объятия.
*******
Ирен проснулась ближе к полудню. Не обнаружив Аделины в каюте, она удивилась ее исчезновению.
– Странно, – пробормотала она, – Лина ни за какие деньги не дала бы мне проспать завтрак. Весьма странно.
Не желая пропустить еще и обед, она быстро поднялась с кровати и, мгновенно собравшись, выскочила в коридор. С шумом захлопнутая дверь по неизвестной причине напугала ее.
– Что-то нервы у меня сегодня ни к черту. С чего бы это? – подумала она.
По всей видимости, она действительно переживала за подругу. У нее было предчувствие, что та пропала в одном из своих, не подвластных человеческому мозгу пространств.
– Сможет ли Лина и на этот раз выпутаться и, прямо скажем, вернуться живой, – с волнением думала она.
Несмотря на все разнообразие блюд, обед ее совсем не радовал. Она медленно ковырялась в тарелке, задумчиво глядя в одну точку.
– С добрым утром, крошка! Как спалось? – вывел ее из оцепенения голос вчерашнего знакомого.
– И принесла же нелегкая, – раздосадовано подумала она.
От ее ночного восторга этим парнем не осталось и следа.
– Неужели он мне уже надоел? – промелькнула мысль.
Глядя на него, она пыталась выяснить причину своей раздраженности.
– Да и кто ему дал право называть меня так? Крошка! – со злостью подумала она себя.