Кологверат: найти себя
Шрифт:
Вот же гадёныш! Ну ладно, как только поговорю с Лиадой, заберу оружие и свалю. И плевать, что он там обещал графу, его проблемы. Хотя мне всё же импонировали вампиры с их высокими моральными ценностями. Вон как родители возмутились, когда узнали, что сын обещание может не выполнить. От этой мысли мне стало даже как-то легче. Я еще раз окинул взглядом приятные глазу улочки, клумбы с цветочками:
– Дай угадаю, – окликнул я Ростислава и ускорил шаг, так как этот обиженный, почти бежал. – Это столица?
– Нет, – удивился Ростислав, –
– Да я как не прибуду в новый мир, так сразу меня столицу тащат,вот я и решил, – усмехнулся я.
– И во многих мирах ты побывал, – с неприкрытым любопытством уставился на меня Ростик.
При дневном свете он выглядел не таким мрачным, как вчера. Стало видно, что он совсем юный, не старше двадцати.
– В Соргарде и в Зеленых землях, – наконец ответил я.
– Здорово, – восхитился Ростик. – А правда, что сорги едят кинцемори.
– Правда.
– Ужас, – скривился Ростик.
– Че ужас-то, сам же меня чуть не сожрал.
– Нет, это другое, – пробубнил под нос вампир.
«Да где уж там», – подумал я, вспоминая вчерашнее происшествие, но ему решил ничего не говорить.
– Кстати, как далеко барьер? – спросил я.
– К обеду будем там.
– Угу, к обеду. А по времени сколько?
– Часа два.
– Пешком пойдём? Ездовых животных у вас нет?
– Есть, но здесь и пешком недалеко. А ездовых арахнидов у нас на в Мертволесье всего трое.
– Вы ездите на тех чудищах из болот? – изумился я.
– Нет, в болотах дикие, их сложно приручить.
– Ладно, пожалуй, лучше и вправду пешком, – согласился я, вспоминая о мохнатом липком пауке.
Мы миновали последнюю городскую улочку, на окраине стояли кособокие старые дома, очевидно заброшенные, а за домами начинался мрачный лес. Здесь даже в солнечную погоду было мрачно и темно; корявые голые деревья, словно после пожара, да и туман по-прежнему стелился по земле.
– Откуда этот туман? – спросил я, когда мы свернули на тропинку.
– Не знаю, – пожал плечами Ростик, – он всегда здесь был. Возможно из-за болот.
– Кстати, а почему ваши великанские пауки живут в болотах? – поинтересовался я, нужно было как-то поддерживать разговор, и желательно, чтоб вопросы задавал я, потому что Ростислав слишком любопытный, и меня это раздражало.
– Арахниды не пауки. У пауков паутина, у арахнидов ее нет. Они всегда живут на болотах. В твоем мире нет таких животных?
– Нет, – мотнул я головой. – И чем кормятся ваши арахниды? Такую тушу, попробуй еще прокорми.
– Да теми, кто в болоте увязнет, иногда охотятся на птиц. Как подпрыгнут – хрусть, и нет птички.
– Угу, а меня они есть вчера чего, побрезговали?
– Людей они не едят, ты слишком
– Как удавы?
– Как кто?
– Неважно, – отмахнулся я.
Мои мысли потекли в совсем другом русле, и обсуждать местных монстров мне как-то расхотелось.
Я думал о памяти. Точнее, о памяти игроков. Если они проживают десятки жизней в этом мире, будут ли они помнить все после пробуждения? И вообще интересно, как это все реализовано. Они заходят в игру, теряют память и получают взамен игровую на текущий момент? Или они оцифрованы? А вдруг и я, это не я, а цифровая копия? А вдруг мы все давно мертвы? Вообще, страшно как-то стало. И чем больше я об этом думал, тем более неутешительные выводы делал. А может вообще все зря, и от сюда нет выхода?
– От тебя повеяло грустью, – заметил Ростислав. – Почему?
– Да так, размышляю о бренности бытия.
– Если хочешь, могу забрать твою грусть, – сказал он и учтиво протянул мне руку.
Я на него опасливо покосился, спрятал руки за спину.
– Нет уж, спасибо. Как-нибудь обойдусь, – ответил я.
Тем временем тропинка наконец-то вывернула из лесу, мы вышли к обширным колосистым полям. Поля делились на сектора, и издалека казалось, что кто-то расстелил огромное полотно, сшитое из разномастных лоскутов. Вдалеке виднелись то там, то здесь фермы. На холмах пасся скот; бараны, коровы, козы. Я вздохнул полной грудью. Хорошо здесь! Почему-то вспомнился дед Лешка. Книги я ему так и не передал. Даже не смотря на то, что после переигрывания мы с ним вроде, как и не знакомы, все равно эта просьба не выходила у меня из головы.
– Фермерские угодья, – объявил Ростислав. – за ними Бесконечная река, перейдём реку и мы на месте.
– Далеко еще, – заметил я, окинув взглядом широкие поля.
– Ну, половину пути мы точно прошли.
– Ладно, идём, меньше разговоров, – ответил я и уверенно зашагал прямо через ржаное поле. Ростислав поспешил за мной.
Несколько раз по пути нам попадались фермеры, они с неприкрытым интересом разглядывали меня, о чем-то шептались, и я на удивление даже не злился. Похоже, я уже стал привыкать к такому вниманию.
Наконец миновав последний фермерский дом, мы взобрались на холм, и внизу показалась широкая река, аккуратный бревенчатый мост через неё, а за рекой молочная стена Божественного барьера.
– Вот, почти пришли! – напряжённо ответил Ростик, он, похоже, занервничал.
– Как звать её будешь? – спросил я, бодро зашагав к мосту.
– Мысленно, – едва слышно ответил он.
– М-м-м? – я удивлённо обернулся и уставился на вампира. – Издеваешься?
– Нет, вовсе нет. Я воспользуюсь телепатией. Она должна услышать, вот только откликнется ли? Ведь она богиня, а кто я такой? Никчемный смертный, которого даже на службу к графу не берут, – и Ростислав горестно вздохнув, драматично закатил глаза.