Колокол
Шрифт:
– Вне зависимости от принятого Вами решения, вот, - мужчина протянул конверт, - это за беспокойство. Я не хочу, чтобы между нами не было недопонимания. Все, что я сейчас Вам поведаю, в первый момент может вызвать недоумение. Возможно, что Вы сочтете меня сумасшедшим или глупым шутником, забавы ради пригласившим Вас сюда.
– Николай смотрел на Олега, пытаясь уловить в его лице тени сомнений, не ошибся ли он. Нет, он не мог ошибиться, он чувствовал, что это он, надо его только разбудить. Но тут нельзя рубить с плеча, надо осторожно. За много
– Давайте начнем с Вас, Олег. Расскажите немного о себе: кто Вы, чем занимаетесь, чего бы хотели достичь в жизни?
– Собственно мне нечего сказать о себе такого, что могло хоть на йоту отличить меня от любого другого жителя Главграда. Как Вы знаете, я занимаюсь восстановлением брошенных проектов строительства. Не могу сказать, что я стремился к этому всю жизнь, но мне и моей семье это приносит достаточно денег, а важнее вещей и нет на этом свете. По образованию я агроном, как на странно бы это звучало в моей нынешней деятельности. Вы можете, безусловно, доверять моей компетенции, я могу показать объекты, которые мне удалось восстановить.
– Я ни сколько не сомневаюсь в Вашей компетенции Олег. Не беспокойтесь, - сказал Николай, - могу я задать Вам личный вопрос? Вы же знаете современную тенденцию копаться в душах соискателей, нас она тоже не обошла стороной, поэтому не будем препятствовать веянию времени.
– Задавайте, если я посчитаю этот вопрос слишком личным, я не буду на него отвечать, - сказал Олег и слегка поморщился, всех этих душеправов он считал шарлатанами, а их засилье практически во всех сферах жизни вызывало неподдельную тихую ярость. Олег напрягся, ожидая подвоха.
– Вам снятся сны?
– Да, как и всем остальным.
– Нет, Вы понимаете, о чем я говорю, - хитро улыбнулся Николай, - речь идет не о простых снах. Это сны заветные, это сны тайные, вековые, пропитанные ужасом Несовершенного и прахом Ушедшего.
– Простите, я Вас не понимаю, - поежился Олег. Откуда он знает? Да, то, что говорит этот человек бред, но он знает, он знает!
– Отрицание. Да, хороший метод. Но я вижу, что Вы меня поняли, - уже более твердо сказал Николай. Пора пробивать, лед забвения треснул, нельзя было упускать момента.
– Ты меня знаешь, Олег, - с нажимом сказал Николай.
– Ты все понимаешь. Не надо все списывать на приступы, себя нельзя утаить. Ты же слышал его, ты и сейчас его слышишь, правда? Что есть ничто?!
– Я Вас не понимаю!
– вскричал Олег и попытался встать, но сильная рука мужчины буквально вдавила его в стул.
– Что есть ничто, что не есть сущее? Что есть ничто, что не есть сущее?
У Олега закружилась голова, начинался новый приступ, глаза залились кровью, губы не могли пошевелиться, сердце вырывалось наружу, разбивая стенки о кости ребер. Оглушительная тишина заполняла его. Он не чувствовал ног, он не мог пошевелить руками,
Лица мужчины не было видно, свет померк, вдалеке показался туннель. Он смотрел на него, он знал его. Ровные гладкие стены земли, сырой гнилостный запах... И тут, он понял, что это не тоннель, он увидел дно, он понял, что спускается вниз, дно приближалось, уже стали видны очертания, дно было усеяно осколками надежд, фрагментами Несовершенного, он знал его, он понимал, он вспоминал.
Где-то далеко он услышал глас, то был не человеческий голос, то был Глас. Через мгновенье Глас повторился и Олег услышал:
Колокол!
Колокол!
В его ушах зазвенело, тело сотрясли судороги, и он услышал его. Колокол бил, бил, бил, не оставляя от прежнего Олега ничего. Колокол бил: бом, бом, бом-бом,бом... Казалось, что земля пойдет ходуном от этого звона. Вдруг все прекратилось, дно исчезло, и слепящий свет поразил Олега в самое сердце.
– Осирис, - прошептал Олег и потерял сознание.
* * *
Раздался звонок в дверь. Алена посмотрела на часы, было уже больше десяти часов. Подойдя к двери, она спросила: "Кто там?".
– Алена, открывай, это я, Василиса, - сказал приятный женский голос за дверью.
– Василиса?
– переспросила Алена, что-то смутное было в ее голове, казалось, что она о чем-то забыла, но знала ли она это. Она открыла дверь.
– Алена, ты что, меня не узнаешь?
– Ой, Василиса!
– вскрикнула Алена и обняла Елену Андреевну, - ну проходи, проходи. Сколько времени прошло, а времена сейчас сама знаешь какие, поэтому сразу и не открыла, ты уж прости.
– Да ты не извиняйся, знаю, многое знаю. Где моя племянница, спит уже?
– Никак не могу ее уложить, ей папа на ночь всегда сказки рассказывал, а вот сейчас что-то припозднился. С раннего утра уехал на объект, так и не вернулся. Ох, боюсь я, Василис, не нравятся мне эти заказчики, сплошные бандиты да вурдалаки, больше никто у нас на земле и не хозяйничает. Эх, а жить надо на что-то. Я то работу найти не могу, кому я теперь нужна, кого мне учить?
– Не переживай, все наладится, будь уверена. Дашенька, здравствуй моя дорогая!
– Василиса обняла выбежавшую из комнаты озорную девчонку с чуть вьющимися каштановыми волосами, - скучала по тете?
– Да!
– громко сказала Даша, - ты мне расскажешь сказку?
– и сделала умоляющую мордочку.
– Тетя Василиса наверно устала с дороги, не приставай, - попыталась строго сказать Алена.
– Расскажу, конечно, ничего я не устала, тем более для сказки. Вот руки помою, иди, ложись, я скоро.
Даша поцеловала маму и влетела в свою постель, ожидая волшебства.
Василиса вошла в комнату, взяла стул и села возле кровати. На краю кровати сидела Алена и гладила волосы дочери.