Коломна

Посняков Андрей

И это было сейчас самое трудное – смотреть на корчившуюся в жутких муках возлюбленную. Смотреть и просто стоять, утешая несчастную лишь только словами.

Мерзкое паучье тело на глазах съеживалось, распадаясь истекающими кровью кусками, – Ясна кричала, плакала, дергалась, умоляя убить, лишь бы избавиться от невыносимых мучений… Кричала… И вдруг затихла –

от паучьего тела ее уже ничего не осталось… вообще ничего не осталось – лишь голова да кровавый остов позвоночника… А лицо сделалось мертвым, бледным, и широко распахнутые карие очи, уже избавленные и от боли, и от жизни, неподвижно уставились куда-то вверх, в невидимое из-за темной полумглы небо.

– Не-е-е-ет!!!

Страшно закричав, Рат бросился к остову любимой…

* * *

– Что-то они долго, – стоя у могилы морока, обеспокоенно произнесла Раста. – Не случилось ли чего? Может, тебе пора вмешаться, мой верный рыцарь?

Сплетя уродливо-длинные пальцы, Орво грустно покачал головой:

– Мое вмешательство погубит всех, в том числе – и меня. Поле приняло их – теперь остается лишь ждать.

– Ждать… – тряхнув темной шевелюрой, с грустью повторила девчонка. – Ненавижу это слово! Хотя почти всю свою жизнь только и делала, что ждала… выжидала, поджидала, выгадывала удобный момент…

Солнце село уже, и быстро темнеющее небо светилось алым пожаром вечерней зарницы. Зацепившийся за вершину сосны изогнутый кусок месяца отражался в реке, мерцающей серебристой полоской, в вышине льдисто сияли звезды.

– Холодно, – Раста обхватила плечи руками – она была так сконструирована, что чувствовала и боль, и жару, и холод.

И даже, оказывается, могла сострадать…

– Жаль обоих… Такая красивая пара была бы! Ну, неужели ничего, совсем ничего нельзя сделать, мой милый Орво? Ты же все-таки Мастер Полей, пусть даже и бывший… Да к черту все, я сейчас разнесу весь этот мутный кисель в клочья! Думаешь, не смогу?

Сняв плащ, Орво накинул его на плечи возлюбленной и, порывисто обняв девушку,

нежно поцеловал ее в губы:

– А в тебя вложили частицу Бога, милая Раста.

– Что?

– Эта частица называется совесть. Вот уж не знал…

– Ты… ты… – девочка-смерть, казалось, вот-вот задохнется. – Ты осмелился поцеловать меня?! О, наконец-то!!! Ну, так будем мы что-то делать с этим чертовым киселем?

– Подождем до утра, милая, – тихо примолвил Мастер. – Поверь, ничего другого нам больше не остается.

Они так и не заснули, оба, наемник – Мастер Полей – и вышедший из подчинения своему хозяину кибернетический организм, злой волей людей некогда созданный для убийств и диверсий. Всю ночь Орво и Раста провели на холмике у могилы дважды убитой девушки Ольги Василь, напряженно вглядываясь во тьму и прислушиваясь к каждому шороху. Ничего не произошло ни ночью, ни утром, когда первые лучи солнца окрасили золотом вершины деревьев. Поле казалось мертвым… или спящим…

– Ну, все! – взяв прислоненный к березе меч, хищно улыбнулась Раста. – Уж теперь этот проклятый кисель пожалеет, что вообще здесь появился!

Не на шутку разгневанная девушка-киборг помчалась к оврагу. Орво бросился за ней, стремясь удержать, не дать натворить глупостей…

Не успел!

Подбежав, Раста с размаху опустила меч в плоть черного Поля…

Кисель зло задрожал, пошел волнами… Вдруг послышался звон… и…

– А можно поосторожней мечом-то махать? Ты мне руку едва не отрубила!

Внезапно появившийся на краю оврага Ратибор повернулся, помогая мертвенно-бледной деве, нагой и красивой, как само солнце.

– Это – Ясна! – сделав пару шагов, улыбнулся юноша. – Впрочем, вы с ней уже немного знакомы.

– Здравствуйте, – хлопнув ресницами, Ясна вдруг покраснела и, прячась за широкие плечи возлюбленного, смущенно спросила: – А у вас… у вас не найдется какой-нибудь одежды или хотя бы плаща?